"Сан Антонио. Мое почтение, красотка." - читать интересную книгу автора

контакт с моей лодыжкой.
Думаю, что пистолет надо перезаряжать. Шварц расстрелял всю обойму, и
нельзя давать ему время поменять ее на новую. Я отвешиваю ему очередной
удар - на этот раз в печень,- потом продолжаю серию хуков в живот. Он
опускается, я поднимаю его ударом ботинка. Его глаза становятся мутными.
Он вот-вот хлопнется в обморок. Я запыхался, как будто бегом поднялся на
верхний этаж небоскреба, но прихода второго дыхания не жду. С "ха!"
лесоруба я подаю ему главное блюдо - прямой промеж глаз. Хрящи его носа
издают громкий хруст; можно подумать, слон сел на мешок с орехами. Шварц
падает. Я наступаю каблуком на его клюв, по крайней мере на то, что от
него осталось, и поднимаю другую ногу, чтобы его нос точно знал, сколько я
вешу.
Сделав это, я оборачиваюсь.
И правильно делаю. Малышка Хелена стоит позади и держит в руках камушек
чуть поменьше обелиска с площади Конкорд, который обрушивает на меня. Хотя
я успеваю отскочить, каменюка попадает мне в плечо. Такое ощущение, что у
Эйфелевой башни отломилась одна из опор и ее заменили мною.
В моей левой лопатке происходит электрический разряд...
Я сжимаю зубы, кулаки и все, что можно сжимать, бросаюсь на красотку и
здоровой рукой крепко хватаю ее.
В эту секунду в ночной тиши раздается голос папаши Стивенса:
- Отпустите эту даму, комиссар!
Папаша Ракета пришел в себя и тут же вышел к нам. Он стоит на пороге с
револьвером в руке. В лунном свете поблескивает перламутровая инкрустация
рукоятки. Старая развалина взял пушку покойного Бориса Карлоффа, но даже с
нею ему будет трудно изменить ситуацию.
Я быстро просчитываю расстояние и вероятность успеха. Стивенс метрах в
пятидесяти от меня, сейчас темно, он стар, вряд ли хорошо владеет оружием,
а я загородился Хеленой. Трудновато ему будет попасть в меня.
Я плотнее прижимаю к себе Хелену; мое плечо приходит в норму.
- Отпустите эту даму!- повторяет профессор.
- Вот!- отвечаю я.
И отпускаю ее, вернее, что есть силы швыряю в машину через открытую
дверцу. Она летит головой вперед, ее юбка задирается до затылка.
Я тоже бросаюсь в машину и дергаю дверцу на себя. Стивенс открывает огонь.
Я ошибся, приняв его за старую развалину. Он хороший стрелок. Не такой
чемпион, как Шварц, но все-таки способен не вышибить глаз хозяину тира,
целясь в мишень.
Он стреляет спокойно и методично. Первая пуля разбивает стекло, вторая
отлетает рикошетом от руля. У меня нет времени смотреть, что станет с
третьей, потому что я уже включаю стартер и срываюсь с места на второй
скорости. Плевать на коробку передач. Пули попадают в кузов.
Что-то в этом году слишком часто идет град!
Машина слегка подскакивает перед тем, как выехать на дорогу. Чувствую, она
проехала по чему-то мягкому. Спорю на вставную челюсть вашего дедушки
против банковского счета моих издателей, что это "что-то" - милейший месье
Шварц. Ему же хуже. Нечего валяться поперек дороги.
В зеркале заднего обзора я вижу удаляющиеся маленькие искры, а пули все
бьют в машину.
Вдруг раздается жуткое "бух", и машина снова подскакивает. Я сразу