"Октавиан Стампас. Древо Жизора ("Тамплиеры" #4) " - читать интересную книгу автора

несчастней нянька Ригильды де Сен-Клер заплатила жизнью. Руководил
мерзостным праздником сам Бертран де Бланшфор под именем: Вафомэ.
Несколько его тамплиеров принимали участий под разными причудливыми
кличками, подобным той, которую получил жизорский комтур. Отныне он был не
просто Жан де Жизор, а Жанико Полиссон. Озорник Жанико.
На следующий же день после ковена гости уехали из Жизора, и лишь та,
которую во время шабаша называли Морриганой, осталась. Жан проснулся утром
в постели и обнаружил ее рядом с собой.
- Я полюбила тебя, милый Жанико, - сказала она, ласкаясь щекой о его
грудь. - Я хочу, чтобы ты взял меня в жены.
"Значит, так тому и быть", - подумал Жан, целуя нежные сосцы Морриганы
и воспламеняясь свежим желанием.
Ему было хорошо с ней, лучше чем с Алуэттой, хотя и она не очень-то
была похожа на женщину его мечты, Жанну.
- Сколько лет тебе, Морригана, и как твое настоящее имя? - спрашивал
он ее, отдыхая после очередного порыва любовного ветра.
- Лет? - улыбалась она. - Может, сто, а может, тысяча. Люди говорят,
что мне еще только двадцать. А зовут меня Морригана, и это и есть мое
настоящее имя.
Но вскоре выяснилось, что у Морриганы есть-таки настоящее имя, и зовут
ее Бернардетта де Бланшфор. Она оказалась родной дочерью магистра Бертрана
и было ей двадцать лет от роду. Жан сам не мог понять, что с ним
происходит, заклятая ведьма околдовала его - стоило ему разлучиться с
Бернардеттой хотя бы на час, как он начинал тосковать по ней. Свадьбу
сыграли в начале августа. Обряд венчания проходил в церкви, где некогда
служил отец Бартоломе, скончавшийся от грудной жабы два года назад. Теперь
здесь совершали церковные обряды три тамплиера - Филипп де Перпиньян, Андре
де Лаксале и Анри де Равенкрупп. Накануне свадьбы под вязом прошел еще один
ковен в честь праздника сбора урожая, который у древних кельтов назывался
Лугнассар. Михайлов день также был отмечен ковеном, и хотя Озорник Жанико
охотно участвовал в этих радениях, его коробило, когда он видел, как его
законная жена Бернардетта, вновь превратившись в Морригану, отдается
какому-нибудь Дюмюэлю или Либикоко. В день Всех Святых в Жизоре снова был
ковен в честь древнего кельтского праздника Аллуэна, и во время радений
Барнардетта согрешила с собственным отцом. Этого Жан уже не мог стерпеть, и
когда гости разъехались, решил, что пора положить конец такой жизни. Но как
это сделать, он пока не знал. Случай распорядился так, чтобы желание
жизорского комтура исполнилось.
Это произошло на Святки в том году, когда Жану де Жизору должно было
исполниться восемнадцать лет. Стоял студеный зимний вечер. Жан возвращался
домой, из Шомона, куда ездил навестить мать и сестру, и в том месте, где к
шомонской дороге подходит дорога на Париж, ему повстречалась группа
всадников во главе с человеком, выдающим себя за Андре де Монбара. Три года
Жан ждал их, и вот они решили наведаться в Жизор с каким-то известием.
- Должен вас огорчить, мессир, - сказал Жан, когда он и магистр Андре
обменялись приветствиями. - Жизор захвачен негодяями Бертрана де Бланшфора.
Они бесчинствуют в замке и устраивают дьявольские радения около старинного
вяза. Я бы хотел, чтобы ваши люди избавили меня от непрошеных гостей.
Сейчас как раз подходящий момент. Их в Жизоре всего семеро, не считая
мелкой прислуги и дочери де Бланшфора, колдуньи Бернардетты, которая еще