"Октавиан Стампас. Рыцарь Христа (Тамплиеры - 1) " - читать интересную книгу автора

Вот и тогда я стоял, смотрел на воду Рейна и не думал о том, почему же
не ловится рыба, а весь был охвачен этой высшей грезой, не имеющей ни
названия, ни очертаний, ни цвета, ни запаха. Она неподвластна мысленному
оформлению, она безыдейна и свободна, как само небо. Сейчас нередко она
посещает меня и радует своим присутствием. Тогда же она была постоянно со
мной и стоило мне прикоснуться взглядом, мыслью, слухом, обонянием к
чему-нибудь прекрасному, чем полон сей мир, как она тотчас охватывала меня,
завораживала, увлекала все мое существо в свою радостную и священную
область.
- С добрым утром, рыболовы! Много ли наловили рыбы? - раздался вдруг
за моею спиной звонкий и веселый голос.
Я оглянулся и увидел девушку в простом сельском наряде - никаких
украшений, никаких узоров на верхнем платье, сшитом из грубой ткани и
препоясанном веревочкой. Но в то же время вся она была как лучшее
украшение, лучшая драгоценность, коей достойны были лишь это лучезарное
небо и это царственное светило, восходящее на свой лазурный трон.
Темно-каштановые, почти черные волосы ее мокрыми прядями рассыпались по
плечам, окаймляя свежее, румяное лицо, на котором светились, контрастируя с
темным цветом шевелюры, ярко-голубые, как небо, глаза. В этих глазах, в
этой улыбке пунцовых губ, за которыми обнажались два стройных ряда
белоснежных зубов, было столько живости, столько восторга перед очарованием
юности, что душа моя переполнилась восхищением и я не мог вымолвить ни
слова в ответ.
- Можно мне посмотреть, сколько вы поймали? - спросила девушка,
подходя к садку.- Ух ты, как много! Целых - раз, два, три, четыре, пять -
пять рыбин!
- Много! Для нее это много! - рассмеялся Аттила, переходя с родного
венгерского на свой ломаный немецкий, а я мысленно пожелал ему удалиться
куда-нибудь на другой конец мирозданья.- Это, милая девица, не много, а
если точнее сказать, по-нашему, тьфу, а не улов!
- Вы, видно, не местные, коль говорите с таким выговором,- заметила
девушка.
- Угадали,- продолжал беседовать с нею мой несносный оруженосец.- Я
лично, происхожу из племени мадьяр, что живут далеко на Дунае. Но вот
господин мой, коему я имею честь быть оруженосцем, является потомственным
германским рыцарем графом фон Зегенгеймом и слугою его императорского
величества Генриха Четвертого.
- Ах, простите, благородный рыцарь,- сказала девушка, кланяясь мне,- я
никак не могла догадаться по вашему платью, что вы рыцарь и приняла; вас за
простолюдина.
- Оно и не мудрено, и господин Зегенгейм не рассердится на вас,- не
давая мне вставить ни слова, продолжал разглагольствовать Аттила, а в душе
у меня уже все клокотало от ярости на него.
- Дело в том, что его настоящий наряд, по которому можно судить о нем
как о рыцаре, сейчас сохнет выстиранный самым тщательным образом, поскольку
сегодня господин Зегенгейм должен будет присутствовать на бракосочетании
нашего императора с новою императрицей Адельгейдой.
- Ах, как я вам завидую, благородный рыцарь! - простодушно воскликнула
девушка.- Вы будете присутствовать при их бракосочетании и наверное даже на
пиру. Я сама направляюсь в Кельн, чтобы хотя бы одним глазком посмотреть на