"Саша Соколов. Palissandr - c'est Moi?[x]" - читать интересную книгу автора

франко-английский писатель и фортепьянист Валерий Афанасьев советуют
вычленять из нее - окромя деревенской - особые прозы рабочих окраин
казачьих станиц, кишлаков городского типа, этсетера, то сочинитель С и
профессор Южнокалифорнийского университета Ж - о Боже, как хорошо, как
уютно им там, у камина, в этих лекалообразных качалках и коконах козьих
шотландских плэдов - они сквозь магические кристаллы своих хрусталей
различают словесность, сработанную на скорую руку и созданную не спеша.
Последняя вызывает у собеседников чувство неизъяснимой приязни. Друзья
полагают себя апологетами медленного письма, и взгляды их на природу его
совпадают. Беседуя конспективно, прекрасное просто обязано быть величаво.
Хотя бы условно. И пусть величавое не обязано быть прекрасным, оно им
невольно является. Исключения вроде гигантских мусорных куч или чудовищных
каракатиц и редки, и спорны. Но как бы там ни было, величавое кажется столь
же очаровательней суетливого, сколь равелевское Болеро возвышеннее
хачатуряновского Танца с саблями. Впрочем, как День Творения не имеет ничего
общего с днем календарным, так и художническая медлительность, например, -
Леонардо, не есть медлительность идиота или сомнамбулы. Это неторопливость
другого порядка. Текст, составленный не спеша, густ и плотен. Он подобен
тяжелой летейской воде. Ах, Лета, Лета, писал один мой до боли знакомый, как
пленительна ты своею медовой медлительностью, как прелестна. Текст летейской
воды излучает невидимую, но легко осязаемую энергию. Теоретики медленного
письма обозначили эту энергию термином архаическим и заумным, как шахматная
игра, из лексики коей он и заимствован: качество. Но, помимо сей голой
абстракции, неторопливый стилист обретает и нечто существенное. Блаженны
медлительные, говорит мой до боли знакомый, ибо они созерцают тенение
Вечности. Медлители - это гурманы, эпикурейцы искусства, так как только они
вкушают истинное наслажденье и пользу от творческого процесса с его
облагораживающими терзаниями. Не напрасно погрязший в страстях Достоевский
мечтал сочинять не спеша, как Тургенев: хотелось очиститься. Федор
Михайлович думал, войди его быт в наезженную колею, не преследуй его
кредиторы, не мучь падучка да совесть, он записал бы в свое удовольствие -
с чувством, с толком. Он заблуждался. Способность к медленному письму не
зависит от бытовых обстоятельств. Это - от Бога. И если вам не дано,
научиться писать не спеша столь же немыслимо, сколь научиться летать не
отрастив прежде крыльев. Сочинителю С - дано. Гений медлительности выказал
он еще в чреве матери. Как бы предвидя все неурядицы, весь неуют земного
существования и словно догадываясь, что всяческая суета - от лукавого, он
родился десятимесячным. Выйдя вон, младенец предстал и огромен, и величав.
Рекорды родильных учреждений канадской столицы пали. И, вся заполненная
сюжетами, потекла перед его изумленным взором - жизнь: ╗ - К - Л - М -
Н. Через несколько лет по явлении С вынужденно покинул родину, а через
тридцать три года вернулся к ее пределам. Той осенью в славном граде
Детройте, в консульстве, осененном кленовым листом, ему надлежало дать
клятву на верность Ее Великобританскому Величеству Елизавете. Утром в день
церемонии сочинителю С позвонил консул О. Мы никогда не встречались, сказал
он взволнованно, но я о вас чрезвычайно наслышан. Дело в том, что мой
батюшка принимал роды у вашей maman. Ваш случай был самым крупным успехом во
всей его практике. Между прочим, не доводилось ли вам бывать в оттавском
музее патологической эмбриологии? Не премините, отец был его основатель и
попечитель. Чудесная экспозиция. Специалисты считают ее лучшей в целом