"Р,Спиллер, У.Торп. История Соединенных Штатов Америки, том 2 " - читать интересную книгу автора

тился в восьми книгах, выходивших с 1851 по 1892 год,- всего
одиннадцать томов. Вся серия известна под названием "Франция и Англия в
Северной Америке".
Из всех трех литераторов-историков Паркмен в наименьшей степени
сознавал-себя профессионалом, хотя, разумеется, столь же добросовестно
готовился к своему поприщу. Он проштудировал всю классику, в том числе
историческую литературу, освоил методику и стиль изложения, наиболее
отвечавшие его задаче. Ему претило путаное литературное теоретизирование,
без чего не обходился ни один романтик, неумеренная экзальтированность.
Случайные высказывания, предисловия, само содержание его работы, рецензии в
"Норт эмерикэн ревью" - вот и все, что может прояснить основные положения
его концепции истории..
Следует, считал Паркмен, со всем тщанием и настойчивостью собирать
факты - если возможно, работать с первоисточниками и самолично посещать
места исторических событий. Писатель должен подходить к своему материалу,
полный решимости "пропитаться жизнью и духом того времени", не читать морали
и не философствовать, а в первую голову "домогаться истины". В основании
труда должно лежать драматическое единство темы; безыскусная правда и
художественный вымысел должны быть строжайше уравновешены. Стиль
"мужественный" должен быть "прямым", "без приглаженности, готовых оборотов
речи, риторических фигур, свободным от ухищрений, которыми так любят себя
ублажать писатели-ремесленники".
Подобный взгляд на историю, естественно, обещает много точек
соприкосновения с исторической прозой Прескотта и в меньшей степени Мотли.
Однако некоторые стороны паркменовского идеала исторической науки породили и
существенные различия. Истовая верность материалу гасит все краски, которыми
так любили играть Прескотт и Мвтли, и вместо словоохотливой хроники требует
аналитического изложения фактов. Со своей антипатией к философствованию
Паркмен вымарал бы не одну страницу у Прескотта, а Мотли переписал бы от
начала до конца. Благодаря своему "мужественному" и "прямому" стилю Паркмен
меньше своих коллег похож на выходца из XVIII века или современных ему
романтиков: уравновешенный период, антитезы так же чужды ему, как приторные
прилагательные и многосуставные глаголы.
Все, в, чем Паркмен отходил от Прескотта и Мотли - и видимо, отходил
сознательно, - обеспечивало его книгам долгую жизнь, Данью своему времени
были и красочная нарядность рассказа у Прескотта и Мотли, и любовь
пофилософствовать, на что был особенно падок Мотли, и свойственная им обоим
праздничная приподнятость стиля. Но прошлое бессмертно, и Паркмен видел свою
задачу в том, чтобы воссоздать его в первозданном виде. Он не уставал
напоминать своим критикам


63

слова Мишле: история - это не изложение событий, как полагал Тьерри, и
не их анализ, как утверждает Гизо - это "воскрешение".
По общему признанию, Паркмену не было равных в умении воскресить
историческое прошлое. Раз за разом читателем овладевало чувство живой
сопричастности событиям. Читая Паркмена, нетрудно увидеть, что английскую
цивилизацию он предпочитал французской, протестантизм - католичеству и