"Норман Ричард Спинрад. Русская весна " - читать интересную книгу автора

Веселье в доме начало выдыхаться. Вокруг угасающего камина устало
сидели гости с полупустыми бумажными стаканчиками в вялых пальцах. Выдохся и
сам Роб Пост, он осовело глядел с порога кухни на следы разгрома - как бы
глядел на гибнущий Проект в безнадежном ожидании перемен...
Роб Пост и Рид-старший подружились еще до рождения Джерри. Самым ярким
детским воспоминанием Джерри было следующее. Отец поднял его с постели
посреди ночи, а Роб вручил огромную вазу с шоколадным мороженым, обильно
политым липким сиропом "Хершиз", а потом Джерри сидел между двумя мужчинами
на старом пыльном диванчике в темной комнате, сонно пялился в экран
телевизора и, держа на коленях вазу с мороженым, жадно ел его, черпая
большой разливательной ложкой и заливая свою пижаму, - для четырехлетнего
малыша это было все равно что проснуться в каком-то поросячьем раю.
- Сэнди обязательно устроит мне выволочку, но ты, Джерри, все равно не
поймешь этого, пока не вырастешь, - сказал отец. - Как ты думаешь, почему я
позволил тебе сегодня ночью съесть столько мороженого с сиропом, сколько
влезет?
- Потому что ты любишь меня, папа? - спросил Джерри, с блаженным видом
зарываясь в мороженое.
Отец обнял его и поцеловал в щеку.
- Чтобы ты помнил этот момент всю жизнь, - произнес он
грубовато-торжественным тоном. - Ты еще слишком мал, чтобы осознать
увиденное сегодня ночью, но уже достаточно вырос, чтобы осознать целую пинту
мороженого.
- Это эксперимент, Джерри, - сказал дядя Роб. - В истории человечества
происходит величайшее событие, ты уже живешь на свете и можешь наблюдать
его, но еще слишком мал, чтобы осознанно запомнить. Вот мы с отцом и
пытаемся впечатать сенсорную энграмму в твою долговременную память, чтобы в
будущем, когда вырастешь, ты мог бы вызывать ее и оказываться здесь, в этом
времени, но уже со взрослым сознанием. - Он усмехнулся и добавил: - А если
объешься и тебя стошнит, для твоей памяти это даже лучше.
Джерри не стошнило, но он все запомнил. Горько-сладкая холодная
мягкость и двойная порция шоколадного сиропа поверх шоколадного мороженого -
это воспоминание еще ни разу не подводило Джерри и всегда бросало сквозь
время назад, на тот самый диванчик в темной комнате, где он с отцом и Робом
смотрел по телевизору репортаж о высадке на Луну.
С тех пор Джерри влюбился в шоколадное мороженое - эта пагубная страсть
заставила его вести бесконечную битву с весами, но зато он мог бывать в теле
блаженного от счастья четырехлетнего малыша, смотреть, сидя на диванчике,
как Нил Армстронг ступает на поверхность Луны, и при этом сознавать себя
взрослым человеком, сумевшим превратить память о плотской радости в куда
более глубокую радость истинного понимания.
Странный жемчужно-серый ландшафт, разворачивающийся перед телевизионной
камерой посадочного модуля, лаконичный треск далеких голосов из Хьюстона...
Глухой свист тормозных ракет на спуске, проникающий сквозь металлическую
оболочку... И короткий доклад: "Игл" совершил посадку". А затем неуклюжая
фигура, медленно спускающаяся по лесенке... И неуверенный голос Армстронга,
пославшего к черту сценарий в тот самый миг, когда его нога коснулась серой
пемзы и судьба человека разумного как вида изменилась навсегда. "Этот...
э-э... маленький шажок одного человека... э-э... гигантский скачок
человечества" *.