"Микки Спиллейн. Дип" - читать интересную книгу автора

- Не думаю.
- Скажите правду, Дип!
- Я никогда вас не обманывал, дорогая.
- В таком случае...
- По крайней мере, непосредственной причиной я не являюсь. Ее так или
иначе бы убили.
Она вздохнула.
- Так что же мы будем делать?
- Позвоним копам.
- А как же вы?
- Копов я не боюсь, детка. Вы должны это знать.
- В таком случае, звоните.
- Разумеется...
Она внимательно посмотрела на меня, терпеливо ожидая, что же
произойдет дальше. Я помог ей подняться и провел на кухню так, чтобы она
не смогла увидеть убитую, а затем подошел к телефону.
Дежурный сказал, что машина выезжает и предупредил, что до ее
прибытия ничего не следует трогать. Я заверил его, что все будет как нужно
и повесил трубку.
В комнате Тилли я нашел свой чек, приколотый к ее подушке, порвал его
на мелкие кусочки и спустил в унитаз. Потом я вынул из-за пояса свой
револьвер, обернул его тряпкой и сунул в мусорный ящик, поставив сверху
ведро с помоями. Сделав таким образом все необходимые приготовления, я
присоединился к Элен и мы стали поджидать полицейскую машину.
Сержант Кен Хард жил в центре города, то есть, в той его части,
которая отличалась известным аристократизмом. По его лицу никогда нельзя
было понять, о чем он думает, что чувствует. Однако его голубые холодные,
лишенные какого бы то ни было выражения глаза порой излучали безграничную
ненависть.
Для него существовало только два рода людей: те, кто нарушал закон, и
те, кто его поддерживал. За пределами этого понятия для него не
существовало ни добра ни зла. По понятиям Харда не существовало и просто
хороших людей. По его мнению, они представляли собой зачастую лишь помеху
при поимке нарушителей закона.
В присутствии сержанта требовалось соблюдать особые правила: говорить
мягко и вежливо, ходить тихо. Когда он спрашивал, следовало отвечать.
Когда на его лице появлялось нечто вроде улыбки, это было хуже всего,
Шефы позволяли ему работать так, как он хочет; и Хард выбрал себе
наиболее трудную часть города: улицу с "большой буквы". Ему нравилось
проводить здесь операции, так как всякий попавшийся знал, что любая жалоба
обернется для него в следующий раз худшими последствиями.
Таков был сержант Хард, и теперь он разглядывал меня. Я говорил, а он
записывал что-то в свой блокнот. Потом он перевел взгляд на Элен и
предложил ей изложить свою историю.
Как только она закончила, появились Саливен, Оджи и Кэт, и я
почувствовал себя намного уверенней.
- Вот они, сержант, - сказал Саливен.
Кэт бросил взгляд на убитую и слегка присвистнул.
- Знаете ее? - спросил Хард.
Кэт кивнул.