"Мэри Спенсер. Сквозь все преграды " - читать интересную книгу автора

посмешище. Отец столько лет шел к власти, а теперь может потерять все из-за
этой неприличной сцены.
- Ты же знаешь, что я любил Дэвида, он был мне как родной сын. Его
смерть опечалила меня до глубины души. О, Мариетта, прошу тебя!
По ее лицу текли слезы. Она закрыла глаза, мысленно моля Бога о том,
чтобы поезд побыстрее тронулся. Все пассажиры уже заняли свои места, а
сенатор все стоял и стоял возле окна на потеху окружающим.
- Я... я хочу, чтобы ты вспомнила, как мы с тобой жили, Мариетта. Когда
остались вдвоем после смерти твоей матери. Неужели ты не помнишь, дорогая?
Ты была для меня всем. Я любил только тебя. Мариетта, не уезжай так!
В его пронзительном голосе звучали рыдания. Поезд запыхтел, и Мариетта
вдруг испугалась. Зачем он стоит здесь так долго... теперь об этом будут
трезвонить все вашингтонские газеты. И что она делает в этом поезде? Почему
расстается с привычной жизнью? У нее появилось ощущение, что все
происходящее - дурной сон, прервать который невозможно.
Мариетта дико озиралась по сторонам. В вагоне было много народу, и все
они как один не сводили глаз с нее и отца, который, просунув голову в
окошко, смотрел на дочь в полном отчаянии.
- Мариетта! Поезд тронулся.
- Мариетта!
Она отвернулась, зажав рукой рот.
- Мариетта, пожалуйста!..
От слез, стоявших в глазах, лица пассажиров расплывались. Сенатор бежал
за поездом, звал ее, а Мариетта, слушая его затихающий вдали голос, думала о
том, что если бы только окружающие знали всю правду, они не смотрели бы на
нее с таким осуждением.
Кто-то сел рядом, и Мариетта уже хотела было забиться в угол, но тут
чья-то сильная теплая рука обняла ее за плечи, и она вдруг заплакала
навзрыд, уткнувшись в крепкое плечо маршала Кейгана.
"Ну и дела!" - с раздражением подумал Мэтью, когда миссис Мариетта
Колл, прижавшись лицом к его рубашке, начала рыдать так, будто ее сердце
разрывалось. Он сел в поезд главным образом для того, чтобы сказать ей все,
что о ней думал. Она это заслужила, потому что сильно оскорбила его. Мэтью
не раз оскорбляли, но так... Если бы кто-нибудь другой осмелился
разговаривать с ним таким образом... бедняга вряд ли остался бы в живых. Но
потом, уже оказавшись в вагоне, Мэтью увидел ее лицо - такое страдальческое,
что даже смотреть было больно. А когда в ответ на мольбы сенатора она начала
плакать... Ну, он же, в конце концов, не каменный. С выяснением отношений
можно и подождать... до тех пор, пока леди не успокоится.
Мариетта вдруг обняла его за шею, еще сильнее прижалась к плечу, а
слезы все лились и лились у нее из глаз. Мэтью крепко обнял ее и провел
рукой по изящно изогнутой спине.
- Ничего, ничего, дорогая. Поплачь... - Он нежно погладил плечи
Мариетты и прошептал: - Все образуется.
Пассажиры с интересом наблюдали за этой сценой. Тогда Мэтью обернулся к
ним и с угрозой в голосе сказал:
- Нечего совать нос в чужие дела! Вам что, больше заняться нечем?
И все сразу отвернулись.
Мариетта продолжала рыдать еще несколько минут, а Мэтью гладил ее по
спине и тихонько утешал, глядя в окно, на реку Сакраменто, мимо которой