"Герберт Спенсер. Опыты научные, политические и философские. Том 2" - читать интересную книгу автора

была доведена до более высокой степени. Сверх того, классификация необходимо
идет вперед pari passu с рациональностью, т е. классификация вещей с
классификацией отношений: потому что вещи, принадлежащие к одному и тому же
классу, представляют, само собою разумеется, вещи, свойства которых и
условия положения - сосуществования и последовательности - суть более или
менее те же самые; а познание этого тождества сосуществования и
последовательности есть умозаключение. Отсюда следует, что успех
классификации необходимо пропорционален успеху обобщений. Но далее, из
понятия сходства как в вещах, так и в отношениях одновременно развиваются
идеи равенства вещей и равенства отношений, которые суть основания точного
конкретного и точного абстрактного умозаключения - математики и логики.
Кроме того, эта идея равенства, в самом процессе своего образования, дает
начало двум рядам отношений - отношениям величины и отношениям числа, из
которых возникли геометрия и счисление. Таким образом, весь процесс есть
процесс постоянного подразделения и постоянного взаимного сообщения отделов.
С самого начала существовала та связь различных родов познания, которая
соответствует связи умственных способностей и которая, как уже сказано,
должна существовать между науками.
Перейдем теперь к наблюдению того, как из понятий равенства и числа,
образовавшихся указанным способом, возникают постепенно элементы
количественного предвидения.
Равенство, раз определенно понятое, тотчас же начало применяться и к
другим явлениям, помимо явлений величины. Так как оно оказалось приложимым
ко всем вещам, производящим одинаковые впечатления, то естественно возникли
идеи о равенстве весов, звуков, цветов и т. д. Едва ли можно сомневаться,
что опыты над равными весами, звуками и цветами имели свою долю участия в
развитии отвлеченного понятия о равенстве, т. е. что идеи равенства в
размерах, отношениях, силах, сопротивлениях и чувствительных свойствах
вообще развивались в продолжение того же самого периода. Как бы то ни было,
но ясно, что как скоро понятие равенства приобрело определенность, так
низший род количественного предвидения, которого достигают без помощи каких
бы то ни было приборов, сделался возможен. Способность оценить, как бы ни
было грубо, величину предвидимого результата подразумевает понятие того, что
эта величина будет равна известному воображаемому количеству; и правильность
оценки, очевидно, будет зависеть от точности, до которой достигли восприятия
чувствуемого равенства. Дикарь с куском камня в руке, имея перед собой
другой кусок большей величины, но того же самого вида (заключение о виде он
выводит из равенства обоих камней по цвету и строению), знает
приблизительно, какое усилие он должен употребить, чтобы поднять этот другой
кусок; и точность его суждения пропорциональна точности, с которой он
усмотрел, что один кусок вдвое, втрое или вчетверо больше другого, т. е.
пропорциональна точности его идей о равенстве и числе. И заметим здесь, что
даже в этих наиболее неопределенных из количественных предвидений
заключается также понятие равенства отношений: ибо даже самое грубое
приближение может быть достигнуто только в силу некоторого неопределенного
усмотрения, что отношение между объемом и весом в одном камне равно
отношению между объемом и весом в другом.
Но каким образом совершается переход от этих неопределенных усмотрений
равенства, которые даются невооруженными чувствами, к тем определенным
усмотрениям, с которыми имеет дело наука? Он совершается посредством