"Владимир Спектр. Наезд " - читать интересную книгу автора

бормотание Джо Дассена из огромных размеров колонок музыкального центра
Sharp.
Мой взгляд скользил дальше, не останавливаясь на Tissot'ax главбуха,
менеджера по административной части Федорова и начальника отдела продаж
Купрякова. Из-под белой манжеты Жениной рубашки нагло выглядывали Rado.
Сразу же вспомнилась фраза Коко Шанель насчет того, что, если у человека нет
вкуса, то, значит, нет и совести.
- Мы тратим ценные рабочие часы на эти заседания, - продолжал тем
временем инвестор, - а могли бы посвятить их работе. Я предлагаю перенести
координационные совещания на час раньше.
- На девять, что ли? - неодобрительно спросил Аркатов.
- А что тут такого? Кто рано встает, тому бог подает, - Женя
заулыбался, он был доволен к месту примененной поговоркой и тем, что вызвал
негативные эмоции. Ему явно нравилось злить людей.
"Наверное, это со школы", - подумал я. И захотел вмешаться. Начать свою
фразу с чего-нибудь типа: "Я не для того десять лет бизнесом занимаюсь,
чтобы вскакивать ни свет ни заря". Да и какой там "вскакивать", если
частенько, после бессонной ночи, к трем дня глаза продрать не в силах?! С
другой стороны, было понятно, что перед инвестором надо всегда
демонстрировать прямо-таки неуемное желание работать, горбатиться на его,
блядь, процветание. Поэтому, как обычно, для того чтобы добиться своего,
надо было свести ситуацию к абсурду.
- В девять тоже неудобно, - сказал я, - все равно мы минимум по два
часа тратим. К тому же, если ехать к девяти - трафик абсолютно ебанутый.
- Ну и чего ты предлагаешь? - Казак посмотрел на меня подозрительно и
хмуро.
- Надо совещания в восемь начинать. Тогда все успеем.


* * *

Я не знаю, на чем мне остановиться, что выбрать... Я занимаюсь столь
многим, но практически ничем всерьез. Мне уже тридцать, а кажется, только
вчера был студентом. Я не взрослый, во всяком случае, просто не умею им
быть. Но когда-нибудь да придется взрослеть? Не знаю, не знаю. Мне в это не
верится. Хотя, наверное, я этого бы хотел.
К концу рабочей недели мне позвонил мой школьный товарищ Вадим Матусян.
Еще больший распиздяй, чем я, он работает детским реаниматологом в Центре
матери и ребенка на Юго-Западе и уже второй год пишет диссертацию. Мы были
очень близки с ним с шестого по восьмой классы, сходясь, уже тогда, в
несколько нестандартном взгляде на окружающий мир. Потом мы долго не
общались. Вадим учился в медицинском и увлекался восточными практиками. Я
заканчивал на хуй не нужный МГИМО и занимался мелким разводняком под громким
названием "бизнес". Вадим хипповал, курил много травы и варил мак. Я
принимал активное участие в первой движухе, ненавидел марихуану и обожал
метамфетамин. Вадим зависал на флэтах, слушал King Crimson и Pink Floyd. Я
организовывал Гагарин-парти и перся от Juno Reactor. У Вадима была своя
тусовка, люди, которых он называл друзьями. Я всегда был одинок и отрицал
само существование дружбы как явления. "Дружбы не бывает, - говорил я, -
допустимо лишь взаимовыгодное союзничество". Мы были абсолютно разными.