"Мюриэл Спарк. Передел" - читать интересную книгу автора

Так кобра - вся в себе, - свернувшись в кольца, спит1.

- Великолепно сказано, - восхитилась Нэнси Коуэн, учительница
английского. - "Ненависть созревшая, хранящей спокойствие" - как вы
думаете, что Байрон хотел этим сказать? Загадочно, не правда ли? И тем не
менее предельно точно. В далеком прошлом в озере таилось зло. Вероятно, не
одно. Языческие обычаи были жестоки. В общем, "созревшая ненависть" - это
великое зло.
Ее ученики задумались, догадываясь, что ничего не поняли. Легация,
девушка восемнадцати лет, вообще не вникла во фразу.
- Эта ненависть, - объяснила учительница, - скрыта гладью озера и ни
разу не проявила себя. Поэтому автор и написал "хранящей спокойствие".
- Красиво, - заметил Пьетро. Ему было двадцать лет. Они с Летицией
усердно готовились к вступительным экзаменам в американский колледж.
Из окон виллы, в которой шел урок английского, не было видно озера.
Единственное, чем оттуда можно было полюбоваться, - это смутно видневшейся
далекой башней замка. Урок шел в третьем доме Мэгги Редклиф, недавно
сданном внаем.
Летиция, рьяная националистка, славилась как пылкая почитательница
фольклора и любила помогать молодым наркоманам. Ей не нравилось даже то,
что отец снял дом у американки. Она выступала против продажи земли
иностранцам, утверждая, что они развращают итальянцев и распространяют
наркотики. Летиция, бледнокожая блондинка с нескладной мускулистой фигурой,
презирала религию и считала себя воплощением новой итальянской молодежи. Ее
отец был разведен и непомерно богат. Летиция не желала отправляться в
американский колледж, и она почти убедила в своей правоте мисс Коуэн,
учительницу. Ее черноглазый брат Пьетро больше всего хотел сняться в кино
или самому поставить фильм. Поэтому значительную часть своего времени он
либо мотался на "порше" вверх-вниз по Италии, от "каблука" к "голени" и
обратно, в компании разнообразнейших личностей - из тех, что слетаются к
задумавшему новый фильм режиссеру как мухи на мед, либо озарял собственным
присутствием очередной парадный прием, на который так падки итальянцы. Но
теперь, после появления Нэнси Коуэн, Пьетро нередко с удовольствием
оставался дома.
Нэнси была образованна, худа, длинноноса и мила со всеми, кто
оказывался поблизости. Ей было тридцать шесть. Она приехала по объявлению в
"Таймс", привезя с собой английские манеры, блеклые летние платья,
собственные представления о справедливости и множество других ненужных
иностранных вещей. Поначалу Летиция пришла в восторг от того, что над новой
учительницей английского оказалось так просто одержать верх в разговоре:
казалось, что у мисс Коуэн было что угодно, кроме собственного мнения о
политике и общественных тенденциях. Но иногда Летиция подозревала, что
Нэнси Коуэн попросту не считала нужным высказывать собственное мнение. Ей
даже казалось, что учительница предпочитала во всем соглашаться с Летицией
и Пьетро лишь потому, что они для нее ровным счетом ничего не значили. В
очередной раз ощутив это, Летиция бросалась биться за свою точку зрения с
удвоенной, чуть ли не оскорбительной яростью. Зато Пьетро считал
уступчивость Нэнси очень женственной и с экономностью истинного художника
был не прочь выжать из уроков английского все, что возможно. Впрочем, отец
Пьетро и Легации скорее всего уже переспал с учительницей. Выяснить