"Соня Сойер-Джонс. Крыса-любовь " - читать интересную книгу авторатакие вот вопросы в его возрасте - грустно и даже унизительно. Но Гордону
наши беседы доставляли удовольствие. При этом он очень мало говорил о себе, а имени Мишель вообще не упоминал. По нашему обоюдному братскому кодексу допустимых тем Мишель числилась среди табу. Не помню точно, кто из нас выработал этот кодекс и когда, но уверен: кодекс появился потому, что мое злословие заставило бы Гордона выбирать между мной и Мишель. А этого он всячески избегал. Мы оба понимали, что ему пришлось бы говорить о Мишель теплые слова, которым он сам не верил, или же верил, но не в моем обществе. Тот Гордон, что сидел со мной за столом по пятницам и макал булочку в густой соус от доброго жаркого, про Мишель и думать не хотел. Но был и другой Гордон - тот, что вечерами сидел в гостиной на кожаном диване и смотрел телевизор; Гордон в уютных домашних штанах и теплых носках. И этот другой Гордон любил Мишель. Другой Гордон нашел бы кучу оправданий всем ее выходкам. Гордон в домашних штанах, возможно, даже сам поверил бы этим оправданиям. А как насчет вот этого тела на больничной койке? Гордона-коматозника? Которая ипостась моего брата лежала сейчас передо мной? Битый час спустя, выдав изрядную порцию коматозной беседы, я так и не нашел ответа на свой вопрос. Я легонько похлопал его по руке. Есть ли он там, внутри? Или это просто мягкий, суперчистый и очень сухой муляж? Прежний Гордон всегда был влажным от пота, липким от нервозности. А это тело было погружено в покой, который глубже сна; оно было суше сухого. Мне захотелось открыть Гордону рот, наклониться и крикнуть туда: "Э-эй! Ты зде-е-есь?" Что это - очень далекий и тихий голос? Или просто эхо? "Эй, Гордон! Я тебе принес тушеной говядинки! Алло! Гордон! Ты меня слышишь?" - Он реагирует? - Медсестра проскрипела по натертому полу к кровати. Эта была не та милая и домашняя сестра Крисси, что жала Гордону руку, пока он не покраснел. Это была другая сестра - угловатая и ворчливая. Из тех, кто не станет терпеть дурацких выходок. (Вечно мне везет как утопленнику.) Я захлопнул Гордону рот и отскочил от кровати. - Вы заметили какие-то изменения? - спросила сестра, щупая Гордону пульс и приподнимая веки. - Вы поэтому... - Нет-нет, - сказал я. - Я его брат и просто... Сестра подозрительно проминала пальцами трубку капельницы. Что она боялась там обнаружить? Уж не свиную ли отбивную? - ...просто смотрел, как у него с зубами, - закончил я и для убедительности раздвинул губы и постучал по собственным резцам. - Я дантист. Она мне явно не поверила. Медсестры вообще очень подозрительные существа. Но я и не думал сдаваться. - Понимаете, его давно, еще до инфаркта, беспокоила коронка на правом верхнем клыке, и... я решил поглядеть... Нет, он, конечно, вряд ли скоро сможет рвать зубами говяжью вырезку, люди ведь не зря говорят... Сами знаете... Что может быть страшнее, чем нагнать скуку на женщину? - Не знаю, - сказала сестра со смесью усталости и скуки в голосе. За |
|
|