"Дидо Сотириу. Земли обагренные кровью " - читать интересную книгу автора

сменил, пока устроился прочно. Некоторое время я работал в бакалейной лавке
в Тарагаче, которая была одновременно и столовой. Клиентами этого заведения
были рабочие ближайших фабрик и портовые грузчики. Иногда они ели
что-нибудь, а иногда просто выпивали стоя стакан вина или рюмку раки. У
хозяина была огромная черная доска, где были написаны имена клиентов. Рядом
с каждым именем мелом ставились палочки - по числу выпитых рюмок. Лавочник
был таким же пройдохой, как Хадзиставрис. Он не довольствовался честным
заработком. "Пьяный не разберется", - говорил он и без всякого стеснения
ставил две, а то и три палочки за одну выпитую рюмку. Это была не та работа,
о которой я мечтал.
Я устроился в пекарню. Была зима, и мне приятно было спать в теплом
месте. Но хозяин измывался надо мной, и я ушел. Я перешел на кожевенный
завод, где воняло протухшей требухой, известь разъедала руки, а заработка не
хватало даже на хлеб. Потом я два месяца работал на мыловаренном заводе.
Даже ковалем мне пришлось побывать - я подковывал лошадей...
Мне казалось сначала, что в этом чудесном городе все двери для бедняков
были открыты и достаточно закрыть глаза и вытянуть руки, как при игре в
жмурки, чтобы получить желаемое. Но жизнь быстро развеяла мои детские
фантазии. Как бы слаженно и ловко ни работали мои голова и руки, я был всего
только рабочим, жизнью которого распоряжаются хозяева и могут выбросить его
на улицу, когда им вздумается.
Прошло почти полгода, прежде чем мне наконец удалось устроиться на
место с приличным заработком и питанием. Хозяину моему, Яннакосу Лулудясу,
старому контрабандисту, дали прозвище Злая Собака. Сначала я не понимал,
почему его так называют. Мне он казался золотым человеком. Ему было
неведомо, что такое скупость, он тратил все, что зарабатывал, поддерживал
бедных и слабых, готов был помочь первому встречному - и не на показ, а от
всего сердца. Во имя спасения души своей преждевременно скончавшейся жены он
дал обет: каждую субботу посылать какой-нибудь нуждающейся семье корзину
продуктов - да каких продуктов: сыр, мясо, яйца, бублики! - и держал это в
тайне.
- Отнеси эту корзину и оставь у двери, - говорил он мне. - Только
смотри, чтобы тебя никто не увидел...
Яннакос был красивый мужчина, правда, немного отяжелевший. Он был
высок, широкоплеч, с густыми нависшими бровями и глубоко посаженными
глазами, усы у него всегда были лихо закручены. Он носил шальвары, жилет с
бархатными отворотами и феску с богатой шелковой кисточкой. Если кисточка
нависала ему на лицо, то лучше было с ним не заговаривать, к нему даже не
решалась подойти ни одна из его обожаемых пяти дочерей. За поясом он всегда
носил кинжал с резной ручкой - дар его покойного отца. Позднее я узнал, что
именно этот кинжал был причиной его прозвища Злая Собака. Он убил нескольких
турок и очень этим гордился.
Тетушка Маргица, его незамужняя сестра, вырастившая его дочек, с
гордостью говорила, что Яннакос никогда не совершал подлого убийства, а
убивал только во имя Иисуса Христа: "Когда он убьет турка - он никогда не
трогает христиан, - то идет в церковь, зажигает свечу в свой рост,
становится на колени и говорит богу: "Знаешь, господи, почему я беру грех на
душу? Погибели нет на этих басурман! Низвергни огонь небесный и испепели
их!"
Лулудяс превосходил храбростью даже известного в Смирне смельчака