"Константин Соргунов. Корпорация цветов " - читать интересную книгу автораНанарин, женщины с черным рисунком на ноге, вспоминал мельницу Критхэ и
библиотеку, вернувшую меня домой. Я долго уверял себя в том, что все происходящее было лишь красочным сном, но сейчас я как никогда ясно понял, что все было на самом деле. Я перевернулся на живот и закрыл глаза, устало думая об острове с высокими и острыми берегами. Не знаю, как это случилось, но я ненадолго уснул, а когда проснулся, то увидел, что рядом со мной никого нет. Голова кружилась так, словно бы я надышался угарным газом, глаза слипались, во всем теле была ноющая боль. Я долго бродил по берегу, громко окликая детей по имени, приходя в отчаяние и яростно топча ногами жесткую траву. - Константин! Костик! Пашка! - кричал я, срывая голос. - Пацаны, где вы? Паа-а-вел! Коо-о-стя! Паника, охватившая меня при мысли о том, что я буду говорить родителям близнецов, немного меня отрезвила. Я давно заметил, что лучше всего со страхом помогают справиться всевозможные бытовые проблемы, требующие быстрого решения. Когда моя дочь в шесть лет заболела пневмонией, и врачи говорили, что шансы ее невелики, я испытывал такой ужас, по сравнению с которым все прочие страхи кажутся несущественными. От меня тогда мало что зависело, Настя была под постоянным присмотром медицинской сестры. Я не находил себе места, ходил из угла в угол как тигр по клетке. Все валилось у меня из рук, ни на чем не удавалось сосредоточиться. А потом у нас прорвало трубу с горячей водой и мне пришлось до поздней ночи разбираться с ЖЭК-ом и аварийными службами. В тот день я лег спать совершенно измученный, но спокойный. Наутро я понял, что от постоянного страха за дочь, в котором я прожил эти дни, меня спасла проклятая труба. вдоль реки. Время от времени я опять звал детей, но скорее только для успокоения собственной совести. К самой воде спускались ветви деревьев с белыми стволами и мелкими зелеными листьями, из зарослей травы выбирались большие темные жуки с радужными крыльями и, жужжа, низко летели над землей. В воздухе ощутимо пахло чем-то сладким, медовым, и я все никак не мог понять, то ли это запах воды, а то ли запах каких-то неизвестных мне цветов. Я все шел и шел по тропинке, вдыхая приятный аромат, чувствовал, как легкий ветер треплет мои волосы и думал, что, в сущности, все не так уж и плохо. Какая-то разумная часть меня протестовала против таких мыслей, убеждая меня в том, что нельзя чувствовать себя хорошо, не зная, что случилось с детьми. Менее рациональная, но более чувственная часть меня вкрадчиво напоминала, что дети все-таки чужие. Некоторое время я вяло спорил сам с собой, а потом махнул рукой - будь что будет. Я не знал где, не знал правил игры, кроме того, я играл на чужом поле, и от меня мало что зависело. Все что я мог - это кричать до хрипоты, но, судя по всему, толку от этого было мало. Решив для себя, что собственным волнением я только наврежу, я постарался успокоиться и пошел дальше. Сладкий запах становился все ярче, насыщеннее, пока, наконец, мне не стало казаться, что я иду в медовом облаке. Аромат кружил голову, явственно ощущался на губах, буквально стекал по коже, наполнял меня изнутри. Несмотря на то, что я чувствовал себя одурманенным, соображал я на удивление ясно, не было ни малейшей путаницы в мыслях. Теперь я не просто вдыхал запах, я жил им и шел на него, всей душой желая найти его источник. Река повернула в сторону, высокие ее берега полностью скрылись в густых зарослях колючих |
|
|