"Константин Соргунов. Корпорация цветов " - читать интересную книгу автора

в миску, и ела их только тогда, когда не оставалось ни одного целого
стручка. Я никогда не учил ее этому, никто не показывал ей, как надо есть
горох. Настя сама придумала такой способ и всегда, сколько я ее помню, ела
горох только так.
А у соседей огорода не было, и часть участка, не занятая под сад, была
зеленым газоном. Его регулярно подстригали отчаянно дребезжащей
газонокосилкой, звуки которой доводили меня до бешенства. Как-то раз я
довольно сурово пообщался с Максимом Леонидовичем по поводу проклятой
машины, и отныне газон стригли только в мое отсутствие. Газон был предметом
мечтаний моей Насти, она все просила меня сделать что-то подобное на нашем
участке. Она говорила, что очень хочет поваляться на зеленой траве, но когда
я предложил сделать это на полянке возле леса, дочь отвергла эту идею с
негодованием. Она всегда очень щепетильно относилась к понятиям "своя
территория", и если, например, дома было допустимо поднять и съесть упавший
на пол пряник, то в гостях это было совершенно исключено. Дома можно было
сидеть на подоконнике и самой вкручивать перегоревшую лампочку. Но вне дома
подобные действия были для Насти чем-то недопустимым. В один год я все-таки
сдался и самолично превратил небольшую площадку рядом с кустами крыжовника в
зеленый уголок. Настя целыми днями валялась на новой лужайке, а когда мы с
ней пошли в лес, и я решил пройтись по траве босиком, она долго меня
отчитывала. Я смеялся и спрашивал, в чем разница между лесной и домашней
травой, но дочь только морщила нос и говорила, что дома совсем другая трава.
Я не спорил.
Мальчишки продолжали крутиться на чужом участке, и я решил, что стоит
позаботиться о соседской собственности. Не то чтобы у нас с соседями были
дружеские отношения, просто я считал, что обязанность приглядывать за чужим
добром это долг любого нормального соседа. Если бы кто-то вздумал вломиться
в наш дом во время моего отсутствия, смею предположить, что соседи бы
первыми подняли тревогу. Как говорится, рука руку моет, а взаимовыручка это
не так уж и плохо.
Я спустился по лестнице и грозно обратился к малолетним разбойникам, но
тут же увидел, что оба были чем-то чрезвычайно расстроены. Я сменил гнев на
милость и мягко поинтересовался у пареньков, что же они забыли на чужом
участке. Близнецы, а это были именно они, чуть ли не со слезами поведали мне
горестную историю о пропаже хомяка, которого отец привез им в подарок.
Братья до того обрадовались новоприобретенному зверьку, что решили устроить
ему просторное жилище во дворе вместо тесной клетки, в которой он обитал.
Целую неделю они мастерили из тонких реек небольшой шалаш, который поставили
возле яблони. На улице было тепло, даже жарко, поэтому ребятишки не
опасались того, что хомяк замерзнет. Замерзнуть, впрочем, он и не успел,
потому как прожил в новом домике всего одну ночь, после чего сбежал через
дырку в стене.
Пропажу близнецы обнаружили только днем, да и то когда Пашка вспомнил,
что они забыли покормить хомяка. Братья собирались на залив посмотреть,
видно ли сегодня остров Котлин, а заодно поглядеть на виндсерфингиста,
который, по слухам, каждое утро подолгу тренировался на слабых волнах
залива. Но на полпути туда Пашку осенило и дети помчались назад, ругая друг
друга за то, что совсем забросили бедного хомяка. Они решили пойти по
дальней улице, чтобы не столкнуться с бабушкой и не объяснять, что на залив
они в одиночку не ходили, даром, что оба в плавках. Я редко возражал против