"Константин Соргунов. Корпорация цветов " - читать интересную книгу автораповести, ставя аккуратную галочку в оглавлении. Эту привычку у него перенял
и я, добавив к ней еще свою манеру читать все произведения в книге строго по порядку, даже если они никоим образом не связаны между собой. Такая моя особенность распространяется не только на литературные произведения, но и на фильмы, музыку, одним словом на все, что можно прочитать, прослушать или увидеть. Я не могу смотреть фильм с середины, даже если знаю, что в начале нет ничего интересного или важного, а если в кинотеатре мне приспичит выйти в туалет посреди сеанса, то все удовольствие от просмотра будет потеряно. Впрочем, к кино я отношусь довольно прохладно, и моя память не задерживает даже самые любопытные моменты фильмов. Дочка часто удивлялась, как я могу не помнить содержание фильма, который смотрел неделю назад, а я давно перестал этому удивляться. Я могу помнить сотни дат, номеров телефонов, событий, происшествий, однако моя память отказывается запоминать то, что совершенно мне не интересно. Но если речь касается литературы, то тут я способен изумить сам себя. Я могу цитировать наизусть целые страницы из Гоголя, Горького, с первого прочтения запоминаю стихи, даже поэмы. Когда моя дочь училась в школе, я порой доводил ее до слез тем, что сам заучивал наизусть все, что ей задавали на дом, а она никак не могла удержать в памяти всего несколько строк. Настя всегда была довольно тщеславной девочкой, а потому не прощала мне даже такого маленького превосходства. Но вернемся к тому, о чем я хотел рассказать. Итак, я читаю книги с карандашом в руках, скрупулезно помечая в оглавлении каждую прочитанную главу. Все произведения, собранные под одной обложкой, я читаю строго по порядку, сохраняя в памяти не только прочитанную информацию, но и порядок ее расположения. Удивительно, но порой перечитывая одинаковые издания я замечал понял, что существует некая закономерность. Впервые я выявил эту закономерность, листая сборник с рассказами Шукшина. В детстве у меня была точно такая же книга, издание 79-го года, белая обложка и крупные зеленые буквы на ней. Я читал все рассказы по нескольку раз, заучивал наизусть и третировал родственников, зачитывая их вслух. Я помнил каждую букву, помнил, как располагались на странице наиболее интересные мне абзацы, и, разумеется, знал, какие рассказы входили в сборник. Потом кто-то взял у меня Шукшина "на почитать", забыл вернуть, а я совершенно забыл о нем напомнить. Много лет спустя я с Мариной, тогда еще своей будущей женой, зашел в лавку букиниста на Литейном проспекте. И какова же была моя радость, когда я нашел точно такое же издание Шукшина, какое было в моем детстве! Белая книга, зеленые буквы, чуть желтоватая плотная бумага. Разумеется, я сразу купил эту замечательную книгу, не дождался, пока мы доберемся до дома и уже в метро начал читать. Но каково же было мое удивление, когда среди известных мне рассказов я встретил один совершенно незнакомый мне рассказ! Сомнений не могло быть никаких, это было то же самое издание, 79 год, тот же порядок произведений, то же издательство, та же обложка, однако в книге был рассказ, которого не было в моем детстве. Как я не ломал голову, я так и не смог понять, как это может быть, но вывел для себя теорию, что каким бы полным не было собрание сочинений, непременно существует произведение, которое не включили в сборник. Кроме того, даже в одном тираже могут найтись две книги, которые отличаются содержанием. Понятия не имею, как это работает, но я убеждался не раз - работает. Так было и сейчас. Сборник с рассказами О'Генри пополнился двумя |
|
|