"С.П.Сомтоу. Суета сует: Бегство из Вампирского Узла ("Вампирский Узел" #3) " - читать интересную книгу автора

Музыка безумия

Слушайте. Слушайте.
Она исходит из самого воздуха, растекается по коридорам, сквозь пустые
пространства; она проникает через вентиляционные отверстия, через плотно
закрытые тонированные стекла проезжающих мимо лимузинов, сочится сквозь
самый воздух, густой, загазованный. Звенит в наушниках у ребят, вышедших на
утреннюю пробежку. Гремит в стереосистемах за размалеванными граффити
стенами. Она повсюду, она везде, но в то же время - это не что иное, как
просто воздух, возбуждающий, вгоняющий в лихорадочный резонанс. Сама по себе
это всего лишь пустота. Да, слушайте. Слушайте.
Она меняет настроения. Она низвергает в нищету. Она сводит с ума. Она
дает жизнь, и она же ее отнимает. Она крадет человечьи души. И тем не менее
сама по себе это всего лишь пустота. Она сама не имеет души. Она еще менее
осязаема, чем та пыль, в которую Бог когда-то вдохнул душу.
Но вы слушайте. Слушайте.
Разве можно ее не услышать?
Вот о чем она говорит:
Есть свет еще более яркий, чем сама любовь, есть тьма еще более темная,
чем сама смерть.


Галерея

- Выключите музыку, - сказал Пи-Джей, и стало тихо.
В Лос-Анджелесе ночная гламурная жизнь начинается рано. Все работяги,
которые день-деньской вкалывают на заводах, обычно встают ни свет ни заря.
Потому что им нужно ловить момент - пока светит солнце. Они встают в пять, к
шести они уже умыты, побриты и напомажены и готовы ждать целый день до
заката, что что-нибудь все-таки произойдет.
Ближе к утру, к несказанному облегчению Пи-Джея, все знаменитости уже
разъехались. Все, кроме Тимми Валентайна, который, несмотря на свое недавнее
обращение в простые смертные, все-таки иногда забывался и вел себя так,
словно будет жить вечно. Это, наверное, тяжело, думал Пи-Джей, две тысячи
лет провести без души и вдруг обрести ее вновь. Тимми не очень много говорил
в этот вечер; среди сотен разодетых гостей, набившихся в галерею, кажется,
только он один по-настоящему интересовался картинами. Все остальные пришли
на людей посмотреть и себя показать: они извергали заранее подготовленные
комментарии, налегали на халявную икру, слушали пространные тирады критиков
и морщились, когда кто-нибудь из воинствующих моралистов, к вящей радости
телевизионщиков, пытался прорваться в галерею с воплями: "Порнография,
порнография". Хотя, с другой стороны, вся эта богема прекрасно осознавала,
что именно она - а отнюдь не картины какого-то там психотического
экс-хиппи - и была центром внимания; в противном случае тут попросту не было
бы ни одной телекамеры.
Но только не Тимми. Он стоял перед каждой из этих картин по полчаса,
если не больше; стоял почти неподвижно, будто ему даже не нужно было
дышать... как в "старые добрые" времена, когда он был бессмертным. И да, в