"С.П.Сомтоу. Валентайн ("Вампирский узел" #2) " - читать интересную книгу автора

проходит и доли секунды. Эрколино превращается в тонкий туман, туман
подплывает к художнику в облаках ароматных курений. Человек продолжает
смотреть на то место, где стоял Эрколино. Но сам Эрколино уже подобрался к
серу Караваджо. Кошачьи когти рвут повязку. Художник видит лишь темного
маленького зверька, который слизывает кровь с его раны. Он закрывает глаза.
Улыбается. "Он знает, что это я, - думает Эрколино. - Он знает!"
Он пьет и пьет. Кровь, пролитая в насилии и злобе, - слаще всего; самая
кислая кровь - у больных, прикованных к постели. Но эта кровь - яростная,
бурлящая. Кровь, приправленная буйством чувств. Кровь художника. Вампир
захлебывается ликованием. Его наполняет живое тепло. Он пьет так жадно.
Вгрызается в плоть зубами, погружая в разрыв свой шершавый кошачий язычок.
Караваджо тихонько мурлычет. Издает резкий вскрик - то ли боли, то ли
восторга - и выходит из транса. Он изверг семя. Он опускает руку, чтобы
закрыть пятно на штанах. Запах ладана скрывает запах семени, но вампир
ощущает его даже сквозь дурманящий аромат свежей крови. Художник быстро
оглядывается по сторонам. Кардиналы вроде бы крепко спят; Джезуальдо что-то
пишет на клочке пергамента.
Караваджо громко смеется. Кошка мяучит, спрыгивает у него с руки и
садится на темный промасленный пол под парчой его камзола.
- Кто ты? - спрашивает художник. В его глазах - ошеломление. Неужели
иллюзия сдвинулась? Неужели Караваджо увидел его в его истинном облике? Он
опять принимает обличье кошки. Смотрит вверх, прямо в глаза художнику. Мимо
этих глаз - в глаза Бога-Отца.
Я кошка, думает он. Я кошка. Но, кажется, Караваджо не убежден. Как
такое может быть? Да, такое уже случалось. Несколько раз. Невинные видели
сквозь иллюзию. Ребенок, который еще не умеет отделять внутренний мир от
внешнего... деревенский дурачок... и больше никто из смертных не может
прозреть его истинный облик. Только невинные чистые существа и лесные звери,
чье обличье он принимает. Но он знает: художник - отнюдь не невинный.
Кошка отступает в туманную дымку от ладана. Запаниковав, растворяется в
клубах дыма и вновь воплощается рядом с Гульельмо, подхватывая "Ave Maris
Stella" на середине фразы, плавно вступая в музыку.
"Мне страшно, - думает он. - Я боюсь. Не хочу себя связывать. Когда
пьешь чью-то кровь, всегда возникает связь. Связь охотника и добычи,
извечный танец любви и смерти. Но с этим человеком я даже не знаю, кто я:
охотник или добыча. Мне страшно, - думает он. - Я боюсь".
Но наконец, с украденной жизненной силой, что бурлит в его венах и
создает иллюзию тепла, он отдается музыке. Музыка воспаряет ввысь. Музыка
позволяет ему притвориться, что он еще не потерял свою душу.
Он поет.

* * *

∙ кладбище ∙
Они заехали в "Конрой" и купили роз. Потом поехали в Форест-Лоун.
Эйнджел оставил свой плащ в машине, но он по-прежнему был во всем черном.
Петра подумала, что ему, наверное, жарко.
От стоянки до могилы Джейсона было достаточно далеко. Они молча прошли
мимо помпезных надгробий: мраморных мавзолеев и уменьшенных копий египетских
храмов, мимо сказочных замков и "кадиллаков", вырубленных из гранита. На