"Орест Михайлович Сомов. Матушка и сынок" - читать интересную книгу автора

родимый край, нежели то, что делается у немцев и французов. Каковы ни были
тайные побуждения Трофима Чучина, но мы должны сознаться, что мысль его в
основании своем была справедлива. Сила его логики убедила Валерия
Терентьевича, и доказательством сего убеждения служит предположенное им
двухнедельное пребывание в уездном городке, которого имя скрыл он с столь
замысловатою целью в письме к своей матери.
Сысоевич того только и ждал. Едва въехали они в город, как сей
неутомимый человек выскочил из коляски и пустился из двора во двор по ветхим
домикам, стоявшим почти у самого въезда в непоказный городок. Вы легко
отгадаете, зачем он пустился; а если нет, то, по обязанности верного
историка, я скажу вам, что Трофим Чучин хотел отыскать в обывательских
домишках квартиру поуютнее и подешевле. Это удалось ему вполне. Он нанял за
самую сходную цену две отдельные комнатки в доме вдовы дьяконицы и
просвирни. Поклажа была мигом выгружена, коляска подкачена под соломенный
навес и Телемак-Валерий с Ментором Сысоевичем водворились в новом своем
жилище.
Увы! расчетливый и благоразумный Ментор не предвидел, что жилище сие
будет истинным островом Калипсы для юного спутника его! У просвирни была
дочь Малаша, девушка лет шестнадцати, стройненькая, смазливенькая,
белокуренькая резвушка, с личиком полным, белым и румяным, как свежий
персик, манящий жадные взоры лакомого зрителя. Малаша жила с матерью своею
через сени от комнат Валериевых.. Молодые люди встретились впервые в сенях,
поклонились друг другу, стыдливо усмехнулись, покраснели - и сердца их
сильно забились; а от чего? сами они не могли понять. Окна Валериевой
спальни были прямо в огород просвирнин. Малаша поминутно туда выпархивала с
легкостию птички то сорвать петрушки, то прополоть гряду с капустой, то
полить любимые свои цветочки. Валерий безотходно сидел у окна. Глаза их
всякой раз невольно встречались - и опять он и она усмехались стыдливо, и
опять краснели, и опять сердца их бились, как будто хотели выскочить. Что
это? любовь? - Да, любовь: первая любовь двух юных сердец, о которой Валерий
так много начитался.
Наконец Валерий не мог долее сносить полноты своего сердца. Ему
становилось душно, голова его горела, глаза покрывались какою-то теплою
влагой при одном взгляде на Малашу. "Мелания! прелестная Мелания!" -
вскричал он однажды, как бы в забытьи, и мигом очутился в огороде. Подошел к
красавице, хотел высказать ей все, что чувствовал - и вдруг смутился, оробел
и мог только сквозь зубы пролепетать: "У вас на зиму много будет капусты..."
- Много, сударь, слава богу! - отвечала Малаша, нисколько не
смешавшись.- Да и не одной капусты: посмотрите, сколько моркови, репы,
луку...
- Ах! лук выедает мне глаза! - жалобно проговорил Валерий. - Я от него
всегда плачу...- И слезы в самом деле навернулись у него на глазах.
- Ништо!-возразила девушка,- не кушайте сырого.
- Ах! я не ем... Я теперь ничего не ем!-вскричал Валерий в каком-то
самозабвении.
- Ахти! ужли нездоровы? Не сглазил ли кто?
- Ты, ты меня сглазила, милая, прелестная Мелания!
- Я? Упаси господи! Да с чего мне? У меня же и глаз не черный.
- Так! Эти голубые глаза, эти небесные очи обворожили мое сердце...
- Вот что! - протяжно и вполголоса промолвила девушка, у которой