"Орест Михайлович Сомов. Гайдамак" - читать интересную книгу автора

стыдилась плакать при гостях, чтобы злые языки не вывели из того каких-либо
предосудительных для нее заключений, однако ж беспрестанно задумывалась,
вздыхала и изменялась в лице, как мы видели выше. Отец ее первый это
заметил; ибо гостям, за попойкою и разговорами, было не до того.
- Что с тобою сталось, дитя мое? - сказал он, подошед и поцеловав ее в
лоб. - Не бойся: бог милостив; он не попустит, чтобы такой ангел, как ты,
такая добрая и послушная дочь, пострадала от набегов и грабительства
гайдамаков. Это все сказки: Гаркуши здесь поблизости нет и не будет. А! да я
и забыл, что у нас именины без музыки; это и в самом деле скучно, особливо
молодым девушкам: их ноги не привыкли быть в покое... Эй, Стецько!
Стецько, камердинер и вместе скороход пана Гриценка, явился у дверей в
разодраной свите, с босыми ногами и полурастворенным ртом, уставил
неподвижные глаза на своего пана и ждал приказа.
- Беги опрометью, вялое животное, и позови сюда слепца Нестеряка с
бандурою.
- Шкода!-жалко пропищал Стецько, пожимая плечами и не двигаясь с места.
- Шкода будет тебе, если еще разинешь рот.
- Власть панская! - продолжал Стецько, все еще не уходя и тем же
голосом. - Только на дворе ночь хоть глаз выколи, дождь как из ведра, грязь
по колено. До нестеряковой хаты далеко: она на краю села; а там у оврага
всякую ночь люди видят черную собаку, и все в один голос говорят, что это
упырь; кто зиает, может быть, сам Нестеряк: этот слепой леший не мне
одному кажется колдуном.
- Ступай же, пока я не заколдовал тебе язык, - закричал Гриценко,
толкая его в сени.
Делать нечего: бедный Стецько доджей был отправиться в неприятное для
него посольство; зато, меся ногами грязь по улице, он выветривал свою досаду
горькими жалобами и не щадил своего пана в следующей речи, которая
расстановками у "его вырывалась:
- Правду говорит пословица: "Скачи, враже, як пан каже!.." Хорошо ему
сидеть в теплой и светлой комнате да пить свою терновку с гостями: сам бы
дошел, вместо меня а такую погоду, в такую ночь... и куда еще? О мать
пресвятая богородица!.. А!.. кто тут? кто шумит? кто шепчет?.. Нет, кажется:
это в панском саду блеклые листья шелестят под дождем... Я не трус и за себя
постою; с живым управлюсь; только мертвец или оборотень - не свой брат!.. А
уж что будет, то будет! у меня на всякий случай есть оборона: на мертвеца -
крест, а на живого - дубина... Подумаешь, подумаешь: для чего я сам не пан!
Ел бы сало, сколько душе угодно, накопил бы полные сундуки денег и спал бы
на печи, а для потехи заставил бы пана Гриценка прыгать через эту дубину или
послал бы его в глухую ночь сзывать всех слепцов и бандуристов из
околотка... Чтоб ему так легко икалось, как мне легко по его причудам
тащиться здесь по грязи и шарить ощупью дорогу... Ни звездочки на небе, ни
света йо хатам: все улеглись... вот самая лучшая пора бродить по улицам!
добрый человек теперь и собаки не выгонит... Бог тебе судья, пан Гриценко!..
Скачи, враже, як пан каже... Ай!..
Страх оковал ноги бедного Стецька, и на этот раз его страх был не
пустой: сильный удар по плечу невидимой впотьмах руки зазвенел у него в
ушах, как неожиданный удар грома, и рассыпался по всем его составам смертным
холодом.
- Здорово, товарищ! - проговорил в то же время кто-то твердым голосом,