"Сергей Соловьев. Эхо в темноте (Журнальный вариант)" - читать интересную книгу автора

Она перебралась в комнату Гоши недели три назад, но от этого сны не
снились чаще и не делались отчетливее. Чтобы удержать их детали, они с М. К.
уже испробовали несколько методов. С самого начала она, едва проснувшись,
бросалась к столу и записывала все, что могла вспомнить. Вместе они
разработали список вопросов в надежде определить, где она бродила во сне,
чувствуя близкое присутствие Гоши. А недавно М. К. дал ей удивительно
компактный немецкий магнитофон: возможно, детали сохранятся лучше, если она
просто будет их наговаривать на пленку. Одна из проблем была в том, что ей
снились разные кварталы. Трижды - на Выборгской стороне (в этом не было
никаких сомнений) и два раза - участок Петроградской недалеко от Большого
проспекта, но ничего настолько характерного, чтобы определить правильный
дом. Под руководством М. К. она училась управлять своими действиями во сне.
Он выдал ей папку с машинописью, где содержались советы на эту тему, она
постоянно читала ее вечерами, но пока у нее ничего не получалось. А иначе,
казалось бы, чего проще - подойти да прочесть на углу улицы адрес.
Она заставила В. Ф. расконсервировать семейный "москвич", который
обычно использовался только летом. Один раз съездили на Выборгскую сторону,
один - на Петроградскую, но по мере приближения к месту, видевшемуся в снах,
темное облако окутывало ее. Последний раз она взяла диктофон, но у
"москвича" на полдороге лопнула шина. Она расстроилась, рассердилась, они (в
который раз уже) поругались с В. Ф., вернулись домой и до вечера не
разговаривали. Последняя ночь была пустой, но она собиралась обсудить
сегодня с Михаилом Константиновичем новую стратегию.

* * *

В. Ф. сдал в газету фотографии и поспешил к метро. Ледяной ветер опалял
лицо. Часам к восьми надо будет вернуться домой. Он хотел, однако, заехать
сначала к Александру Первому. Так он звал иногда про себя Сашу-1 из записной
книжки сына. Увы, общее несчастье их с Таней не сближало, а отдаляло. Каждый
пытался искать Гошу по-своему, не веря в успех другого. В. Ф. не доверял
вальяжному Московскому Комсомольцу (галстук-бабочка! бархатный пиджак!
замшевые туфли!), ревновал к нему, не знал, что и думать о снах Тани -
скорей всего, в их зеркалах отражалось ее тяжелое душевное состояние и
только. Беда в том, что он далеко не все мог ей объяснить. Он говорил, что
не собирается ради мистического журавля в небе отказываться от методов,
основанных на здравом смысле. Мол, отсюда - попытки лучше понять окружение
Гоши, встречи с его знакомыми. По правде говоря, самостоятельными поисками
он сознательно искушал своих тайных покровителей. Первый страх прошел, и он
надеялся спровоцировать их хоть на какие-то действия, не надеясь, что Гоша
найдется сам. Как объяснить это Тане, не раскрывая секрета, о котором он
молчал много лет?
"Синица в руке" не подвела - Саша, вообще-то не отличавшийся особой
обязательностью, был дома. Необязательностью отличалась вся эта, новая для
В. Ф., интеллигентско-диссидентская молодежная среда. Они как будто лениво
играли в какую-то игру с не совсем ясными правилами. Он пока не мог оценить
уровень ее опасности. О встрече он договаривался накануне, но... Переходя
Неву по мосту Александра Невского, он начал беспокоиться, думая, что Саша
подведет... Сталинский дом, пятый этаж... Саша открыл дверь. Круглое лицо,
небольшие усы, карие, немного навыкате глаза, - Саша напомнал В. Ф.