"С.М.Соловьев. История России с древнейших времен. Том 8" - читать интересную книгу автора

честь своего государя: когда лорды приглашали его вести переговоры на их
дворе, то он не согласился, требовал непременно, чтоб переговоры происходили
во дворце, и его требованию уступили, лорды съезжались с ним на Казенном
дворе, как он выражается. Лорд-мэр позвал его обедать; купцы, бывавшие в
России, сказали Микулину, что лорд-мэр сядет за столом выше его, ибо такой
обычай, и все послы садятся ниже лорда-мэра. Микулин отвечал: "Нам никаких
государств послы и посланники не образец; великий государь наш над великими
славными государями высочайший великий государь, самодержавный царь. Если
лорд-мэр захочет нас видеть у себя, то ему нас чтить для имени царского
величества, и мы к нему поедем; а если ему чину своего порушить и меня
местом выше себя почтить нельзя, то мы к нему не поедем". И действительно,
посланник не обедал у лорда-мэра. Микулин был в Лондоне во время восстания
Эссекса (13 февраля 1601); Елисавета писала Годунову, что Микулин готов был
подвергнуться опасности и биться с бунтовщиками. Но сам Микулин доносит
только, что была смута и 24 февраля ерль Ексетский (граф Эссекс) казнен
смертию, и по нем в Лунде (Лондоне) было великое сетованье и плач великий во
всех людях.
Кроме Англии по делам торговым были сношения с городами ганзейскими:
Борис исполнил просьбу 59 городов и дал им жалованную грамоту для торговли,
при этом любчанам сбавлена была пошлина до половины. В 1601 и 1604 годах
папа Климент VIII и кардинал Альдобрандини писали к Борису о пропуске
нунциев и миссионеров, отправлявшихся в Персию; позволение было дано. С
герцогом тосканским Борис пересылался насчет вызова в Москву итальянских
художников, на что герцог объявлял радушное согласие.
Отношения к Крыму были благоприятны; хан, живший не в ладу с султаном,
принуждаемый принимать участие в войнах последнего и видя, с другой стороны,
могущество Москвы, невозможность приходить врасплох на ее украйны, ибо в
степях являлись одна за другою русские крепости, должен был смириться и
соглашаться с московскими послами, которые провозглашали, что государь их не
боится ни хана, ни султана, что рати его бесчисленны. Борис приказывал
отпускать крымских гонцов так, чтоб новые города: Оскол, Валуйки, Борисов -
были в стороне, чтоб они шли не близко тех городов, не видали их и не
рассматривали; провожатых с ними из Ливен не посылать, потому что они
провожатых бьют и в полон берут. Летом 1601 года в новый Борисов город
послан был окольничий Бутурлин для размена русских и крымских послов; в
послах должен был идти князь Григорий Волконский; со стороны хана приехал
известный уже нам Ахмет-паша Сулешов; переговоры происходили на мосту,
который был наведен на Донце. Когда Бутурлин сказал Ахмет-паше, что князь
Волконский везет к хану деньгами больше 14000 рублей, то Ахмет отвечал: "В
прежние годы посылывано больше того и в последний раз, как я на Ливнах
разменивал послов, было послано больше: что это за любовь, час от часу все
убавлять? Привезши казну несполна, хотите меня к шерти привести; ваш
государь к царю писал, что по цареву запросу все сполна послано и мне шерти
не давать". Бутурлин отвечал, что царь Борис на преславных государствах
учинился внове, государь мудрый, храбрый, милосердый, такого милостивого
государя в Русском царстве не бывало: объявляя свое царское милосердие
всяким ратным людям для своего царского венца и для своего многолетнего
здоровья и для блаженной памяти царя Феодора Ивановича, пожаловал на один
год три жалованья, а что было казны прежних государей и что было его прежней
казны, все роздал и никаких податей брать не велел; а что в казне осталось,