"Сергей Михайлович Соловьев. История России с древнейших времен. Том 5" - читать интересную книгу автора

хотел его окончательной гибели, он хотел доставить ему Астрахань под
условием воевать с Литвою и быть в мире с Менгли-Гиреем. Но Шиг-Ахмет
отправился в Турцию; султан не принял его, как врага Менгли-Гиреева; тогда
он обратился к старому союзнику своему, королю польскому, но тот заключил
его в неволю, желая иметь в руках узника, освобождением которого мог
постоянно стращать Менгли-Гирея. Так прекратилось существование знаменитой
Золотой Орды!
Крым избавил Москву окончательно от потомков Батыевых: чрез его
посредство завелись первые сношения у нее с Турциею. Русский посол, дьяк
Федор Курицын, ездивший к венгерскому королю Матвею Корвину, был задержан на
возвратном пути турками в Белгороде, освободился по стараниям Матвея и
Менгли-Гирея и, приехавши в Москву, известил великого князя,что турецкие
паши в Белгороде намекали ему, почему бы его государю не вступить в
дружественные сношения с их падишахом. Иоанн на этом основании написал
Менгли-Гирею: "Как мой человек Федор был в руках у салтана турского, то ему
говорили паши большие господаря своего словом, что салтан турский хочет со
мною дружбы, и ты бы для меня поотведал, какой дружбы со мною хочет
турский?" Менгли-Гирей справился в Константинополе и переслал к Иоанну ответ
султанов: "Если государь московский тебе, Менгли-Гирею, брат, то будет и мне
брат". Такой ответ еще не мог повести к сношениям, повели к ним притеснения,
которым русские купцы стали подвергаться от турок в Азове и Кафе и
вследствие которых должна была прерваться торговля, издавна столь деятельная
и выгодная для русских областей. В 1492 году Менгли-Гирей получил от Иоанна
грамоту для отсылки ее к султану Баязету II; грамота была написана так:
"Султану, великому царю: между бусурманскими государями ты великий государь,
над турскими и азямскими государями ты волен, ты польский (сухопутный) и
морской государь, султан Баязет! Иоанн, божиею милостию единый правый
господь всея России, отчич и дедич и иным многим землям от севера и до
востока государь, величеству твоему слово наше таково: между нами наши люди
не езжали нашего здоровья видеть, только наши гости из наших земель в твои
земли ездят. Нашим и вашим людям от этого большие выгоды были; но гости наши
били нам челом и сказывали, что они в твоих землях от твоих людей великие
насилия терпят. Мы их речей не слушали, в Азов и Кафу ежегодно гостей
отпускали. Но теперь эти гости били нам челом и сказывали, что в нынешнем
году в Азове твой паша велел им ров копать и камень возить на городское
строение, также в Азове, Кафе и других твоих городах; оценив, их товары
возьмут, а потом отдадут только половину цены. Если между нашими гостями,
живущими по пяти и по шести человек вместе, при одном хозяйстве (в одном
котле), один разболится, то еще при жизни его отсылают от него всех
товарищей, товар их печатают, и когда больной умрет, то этот товар у всех у
них берут, называя его товаром одного умершего человека; если же больной
выздоровеет, то отдадут только половину товара. Разболится русский купец и
станет товар отдавать брату, или племяннику, или с товарищем станет отсылать
его к жене и детям, то у него еще у живого товар отнимают и товарищей к нему
не пускают. Да и других много насилий терпят наши купцы, почему нынешнею
весною мы их и не отпустили ни в Азов, ни в Кафу и ни в какие другие твои
города. Прежде наши гости платили одну тамгу, и насилий никаких над ними не
было, а теперь при тебе недавно начались насилия: известно ли это твоему
величеству или неизвестно? Если твои люди поступали так с нашими людьми по
твоему приказу, то мы вперед своих гостей в твои земли отпускать не будем.