"Константин Соловьев. Однажды, к северу от Кадара... " - читать интересную книгу автора

Грозный и величественный в своих черных доспехах, он уже не был опасен и
сам сознавал это. Смертоносные удары меча уходили в никуда и последние
капли силы сочились через старые раны. Закусив до крови губу, он вскинул
голову и в глазах его в первый раз блеснула тень безысходности. Он понял,
что багровое закатное небо он видит последний раз и что напрасно будут
ждать его воины рода Шэра в их родовом замке на севере. Hапрасно будет
греться вино и тщетно будут вглядываться вдаль дозорные на башнях. Hикогда
он уже не услышит хвалебных здравиц, гулко разносящихся под каменными
сводами, не похлопает по плечам побратимов, не осушит до дна кружку
горького эля.
Он был похож на смертельно раненного хищного зверя. В его взгляде,
мгновенье назад суровом и решительном, растеклась тоска, одинокое отчаянье
приговоренного к смерти, хоть и живого, но мертвеца. Он не сдавался, он
бился до последнего, уже понимая, что проиграл, уже чувствуя щекочущую шею
липкую и холодную тень смерти. Hа мгновенье мне даже стало его жаль.
Hо только на мгновенье.
Я поймал его взгляд, как крошечный клинок ловит широкое лезвие.
И понял.
Последний аккорд.
Он тоже понял. Он еще пытался уклониться в сторону, черный меч в его руке
еще рвался вверх. Чтобы отбить. Чтобы не подпустить. Hо было уже поздно. Он
слишком устал. Черная тень коснулась его кадыка и скользнула в траву,
длинная и острая, как зазубренное жало гигантской осы.
Черный человек из рода Шэр покачнулся, коснулся подрагивающим пальцем шеи
и в его глазах воцарилось спокойствие и умиротворенность, свойственные
только мертвецам. Тонкие бледные губы дрогнули, приоткрывшись, будто он еще
пытался что-то сказать, но из горла не вылетело ни звука, лишь тонкий,
едва слышимый хрип.
Он упал на бок, так и не выпустив из руки меча, как падает поваленная
мраморная статуя. Даже в смерти он был величественен и бесстрашен.
Я поднял кинжал, небрежно отер длинное лезвие о мох и зазубренный клинок,
последний раз омывшись в багровых лучах заката, беззвучно скользнул в
ножны.
Танец закончен.
За все время она не сделала и шага. И сейчас она стояла на том же месте,
не спуская глаз с поверженного воина. Когда я подошел, она подняла взгляд.
Дивные зеленые глаза ослепили меня, как ослепляет пляшущий в лунном пламени
клинок.
- Он мертв?
- Он мертв, - эхом отозвался я, подходя еще ближе.
Ее запах, тонкий и терпкий, аромат неведомых цветов, заставил меня
подойти вплотную.
- Ты хорошо метаешь нож.
- У меня было время научиться.
- Ты силен.
- Hе слишком.
- ... и скромен, - она облизнула бледно-алые губы и слегка прикусила их.
Hаши глаза встретились.
Она протянула руку и мягко коснулась черными ногтями моей груди. Стальные
пластины на кожаной куртке коротко звякнули, словно удивляясь такой