"Сергей Михайлович Соловьев "Петровские чтения"" - читать интересную книгу автора

ним, подружился дружбою молодого человека, дружбою страстною,
увлекающеюся, преувеличивающею достоинства любимого человека. Влияние
Лефорта на молодого Петра сильное, потому что мы подчиняемся самому
сильному влиянию не того человека, которого мы только уважаем, но того,
кого мы любим. Петру было весело, занятно в Немецкой слободе, среди людей,
которых речи были для него полны содержания, чего он не находил в речах
окружавших его русских людей, и всего приятнее и занятнее было с Лефортом.
Что же делал Петр в этот период влияния Немецкой слободы, лефортовского
влияния? Развитие шло быстро; от работы, которая имела вид потехи, Петр
переходил к настоящему делу; и Белое море становилось тесно, плавание по
нем бесцельно, имело также вид потехи, а потехи уже наскучили, не
удовлетворяли, от них оставалась пустота в душе, от них саднило на сердце.
Человек мужал, и являлась потребность сделать что-нибудь важное, полезное.
Что же сделать?
Сначала, как обыкновенно, прельщают мечты, молодой человек еще рвется
на предприятия далекие, имеющие связь с любимым занятием; зачем без цели
строить корабли в Архангельске, заказывать их иностранцам? Нельзя ли чрез
Северный океан отыскать проход к Китаю, Индии? Потом мечта уступает мысли
серьезной, осуществимой; на юго-востоке Россия прикасается также к морю,
имеющему выгодное положение, чрез него можно ближе, удобнее завести
торговые сношения с богатыми странами Азии; на него давно уже иностранцы
указывали московскому правительству, требуя свободного проезда к нему для
торговли: это Каспийское море. Надобно строить корабли для него, надобно
ехать в Астрахань, завести сношения с Персиею. Итак, движение на Восток, к
Азии; но естественно ли такое движение в тот период жизни народа, когда он
именно стремился уйти с востока на запад, когда все внимание его было
обращено на Европу? Естественно ли было ожидать, чтоб Петр начал с
Каспийского моря? И вот поездка в Казань и Астрахань, несмотря на видимую
пользу, практичность, приложимость, откладывается как дело тяжелое,
неприятное. Все внимание и желание обращено на запад, там заветное море,
туда надобно пробраться; но как? Заперто, и ключ у шведов.
Мысль кружится около России, постоянно останавливается у Балтийского
моря, постоянно должна отступать, отталкиваться от него и все же опять
неодолимо влечется к нему. Молодой орел бьется в клетке. Но молодой орел
растет, мужает; уставши от кружения мысли около России, молодой человек
мало-помалу войдет внутрь ее, станет на действительную почву, начнет
заниматься настоящим, текущим делом. Северный океан, Китай, Индия,
Каспийское море, Персия, Балтийское море, в которое труднее пробраться,
чем в Восточный океан, - все это мечты, сказочные подвиги богатыря,
ищущего приключений, отправляющегося на поиск заколдованного терема,
спящей царевны и т. п.; человек пробуждается, грезы исчезают; является
жизнь, наяву, настоящая, действительная, а настоящее, действительное - это
Россия с ее внутреннею и внешнею жизнию, вот чем надобно заняться.
Что же здесь на первом плане? Война с Турциею, -война, начавшаяся в
правление Софьи и ведшаяся при ней неудачно; надобно загладить эти
неудачи, кончить войну с честию, славою; здесь самый удобный случай
выступить на сцену достойно перед Россиею и Европою, а война идет
европейская, первая европейская война для России в союзе с европейскими
государствами. В царствование Алексея Михайловича продолжительная и тяжкая
война России с Польшею за Малороссию кончилась крайним истощением обоих