"Сергей Михайлович Соловьев. История России с древнейших времен" - читать интересную книгу автора

дыма. Летописец говорит о варягах, что они просто брали дань, а о козарах,
что они брали по горностаю и белке - знак, что о делах на юге летописец
имел подробнейшие сведения, чем о событиях на севере. Далее, под 862 годом,
летописец говорит, что племена, платившие дань варягам, изгнали последних
за море, не дали им дани и начали сами у себя владеть. Из этих слов должно
заключить, что варяги не брали только дань с северных племен, но владели у
них; иначе летописец не мог сказать, что после их изгнания племена начали
сами у себя владеть и владели дурно, не могли установить внутреннего
порядка: не было между ними правды, продолжает летописец, встал род на род,
начались усобицы. В таких обстоятельствах племена собрались и сказали:
Поищем себе князя, который бы владел нами и судил по праву . Порешивши так,
пошли они за море к варягам, к руси, и сказали им: Земля наша велика и
обильна а порядка в ней нет: приходите княжить и владеть нами . Собрались
три брата с родичами своими, взяли с собой всю русь и пришли.
При изображении нравов и обычаев славян вообще замечено уже было, что
родовой быт условливал между ними вражду, на которую так прямо указывают
писатели иностранные, знавшие славян; наш летописец подтверждает их
показания: как скоро, говорит он, племена начали владеть сами собою, то не
стало у них правды, то есть беспристрастного решения споров, не было у них
устава, который бы все согласились исполнять, не было власти, которая бы
принудила ослушников к исполнению принятого устава. При столкновениях между
родами, при общих делах решителями споров долженствовали быть старшины
родов. Но могли ли они решать споры беспристрастно? Каждый старшина был
представителем своего рода, блюстителем его выгод; при враждебных
столкновениях между членами родов каждый старшина обязан был не выдавать
своего родича; кто будет посредником в распре между старшинами? Разумеется,
для ее решения род должен встать на род, и сила должна утвердить право.
История племени и города, которые имели такое важное значение в описываемых
событиях, история славян ильменских, Новгорода Великого представляет лучшее
доказательство сказанному. С течением времени родовые отношения здесь
исчезли, но концы с своими старостами напоминали о родах, из которых могло
составиться первоначальное народонаселение, и вражда между концами
заступила место родовой вражды; как прежде восставал род на род, так после
восставал конец на конец, остальные брали сторону того или другого, а
иногда оставались спокойными зрителями борьбы. Роды, столкнувшиеся на одном
месте и потому самому стремившиеся к жизни гражданской, к определению
отношений между собою, должны были искать силу, которая внесла бы к ним
мир, наряд, должны были искать правительство, которое было бы чуждо родовых
отношений, посредника в спорах беспристрастного, одним словом, третьего
судью, а таким мог быть только князь из чужого рода. Установление наряда,
нарушенного усобицами родов, было главною, единственною целию призвания
князей, на нее летописец прямо и ясно указывает, не упоминая ни о каких
других побуждениях, и это указание летописца совершенно согласно со всеми
обстоятельствами, так что мы не имеем никакого права делать свои
предположения. Но кроме прямого и ясного свидетельства летописца, призвание
князей как нельзя лучше объясняется рядом подобных явлений в последующей
истории Новгорода. Летописец начальный говорит, что варяги были изгнаны и
потом снова призваны; летописцы позднейшие говорят, что как скоро один
князь был изгоняем или сам удалялся из Новгорода, то граждане последнего
немедленно посылали за другим: они не терпели жить без князя, по выражению