"В.Солоухин. Олепинские пруды и другие рассказы (Собрание сочинений в 4 томах, том 2)" - читать интересную книгу автора

- Пойду с тобой. Что-то мама задержалась на базаре.
- А... она любит тебя, твоя мама?
- Я не спрашивала. Разве есть мамы, которые не любят детей?
Уйти, не показавшись, все же было б смешно. Но и чемодан разбирать я
пока не стал. Прилег на койку поверх шерстяного жесткого одеяла, и зыбкая,
легкая дремота одолела меня. Кажется, я даже уснул. Во всяком случае, не
заметил, много ли прошло времени, прежде чем послышался в саду знакомый,
ничуть не изменившийся голос:
- Солнышко ты мое, ласточка ты моя! Заждалась. Я вон зашла к Наде Кавун
и заболталась. Ах ты, ненаглядная моя! Как ты тут без меня? А почему трусы
мокрые? Ты что, купаться ходила? Одна?
- Я не одна. К нам дядя приехал.
- Какой дядя?
- Старый знакомый. Когда меня еще не было.
- Где же он?
- Спит в моей комнате.
- Ах ты, господи! Да ведь это, знаешь ли, наверно, кто?! Давай мы с
тобой скорее переоденемся, чтобы он поглядел, какая ты у нас красавица. А то
что же ты перед ним такой замарашкой. И я ушла, как на грех. Пойдем,
наденешь белое платьице, красные сандалики, подвяжем бант. Ах ты! Он ведь,
можно сказать, крестный твой, второй отец. А ты перед ним такой замарашкой,
нехорошо.
Возраст, что ли, такой. От простых слов, от песни, от кадра в
документальном кино наворачивается слеза. А еще меня обожгло стыдом за то,
что четверть часа назад я так дурно думал о Кате, а вместе с ней - и обо
всех человеческих матерях.

1971

HOMO SAPIENS

ПОЕЗДКА НА ОЗЕРО СЕВАН

Накануне мы осматривали Джейранью степь. Никаких джейранов там теперь
нет, затем что их давно истребили (а носились когда-то чуткие, шарахающиеся
стада), овец же не было по времени года: в апреле они пасутся в других
местах. От безлюдья и от всякого беззверья выглядела Джейранья степь
фантастично и жутковато, чему способствовали причудливые холмы, окаймляющие
ее, и косое, скользящее освещение: закатные лучи светили так, что вокруг нас
господствовали только два цвета: черный и красный. Снимать фильм, в котором
действие происходит на другой, неведомой нам планете, следовало бы приехать
сюда.
Название "степь" меньше всего подходило к этой местности. Холмы и
долины создавали впечатление вот именно лунного пейзажа. Каждый камень,
каждый бугорок с одной стороны держали на себе кусочек огненного заката, а с
другой стороны отбрасывали длинную черную тень. И не было под ногами ни
травинки и ни кустика, голая темно-коричневая земля. Говорят, скоро
зазеленеет эта степь и станет на короткое время изумрудной. Может быть,
может быть. Но, зазеленев, она не производила бы уже такого
торжественно-мрачного и космического впечатления.