"В.А.Солоухин. Капля росы (Лирическая повесть) " - читать интересную книгу автора

опоздать, не упустить поезда, как бы не пришлось сутки сидеть на вокзале и
дожидаться следующего.
- Не бойсь, - отвечал отец, - еще чаю не торопясь напьемся! Но, ишь
она, чего тут!
За Глуховом опасения переросли в тревогу.
- Не бойсь! Тише едешь - дальше будешь! Еще чаю успеем напиться. Ишь
она, вот я ее сейчас!
Когда проехали Кучино, сомнений почти не оставалось. Потрафляем
тютелька в тютельку, так, чтобы успеть вскочить на подножку.
- Не бойсь, чай не первый раз! Сказано тебе, чаю напьемся. Но, давай,
на горе отдохнешь!
Часов у нас не было. Мы определялись по солнышку и просто так, по
чувству времени. После Васильевки дорога до станции короткая и прямая,
каких-нибудь два километра. Видны все станционные постройки и время от
времени клубочки белого паровозного пара над ними. Видно было также, как,
распространяя гул на окрестные леса, с разгона врезался в нагромождение этих
построек и исчез за ними пассажирский поезд. Вот он постоял, погудел и
вынырнул с другого конца.
- Эх, паря! - почесал в затылке отец. - А ведь это наш поезд пошел. Но,
ишь, чего она тут, баловница такая, вот я ее сейчас!
Главное предсказание отца, что мы напьемся чаю, исполнилось. Мы могли
теперь пить его не спеша и обстоятельно, вплоть до следующего поезда.
Конечно, опоздание наше зависело и от лошади, но всем в селе было известно,
что любая колхозная лошадь у Алексея Алексеевича, то есть у моего отца, шла
в два раза тише, чем у кого-нибудь другого.
Гораздо чаще, чем на лошади, приходилось проделывать дорогу на станцию
пешком. Причем никогда не бывало, чтобы совсем без вещей. К концу дороги и
не тяжелые, перевязанные вафельным полотенцем сумки так намнут спину, грудь
и плечи, а если чемодан, то он так оттянет и отвихляет обе руки, что потом
три дня больно дотронуться до натруженных мест.
Дорога разделена тобой на участки, вроде как на этапы. Дойти бы до
большой ветлы, стоящей в поле, сразу бы подвинулось дело, можно бы и
отдохнуть. Но дерево, увиденное издалека, почти не подвигается навстречу, а
когда в конце концов достигнешь его, пространство отступает от тебя вдаль,
до кучинских кустиков, и надо опять преодолевать его, чтобы достигнуть этой
новой цели, которая вовсе и не цель, а всего лишь очередная веха пути.
По дороге то и дело оглядываешься: не догонит ли какая подвода, чтобы
попросить у хозяина ее положить вещи, а самому идти рядом с телегой. Но мало
подвод на Ундольской дороге, не каждая окажется свободной и легкой, чтобы
твои вещи не стали в тягость ей самой.
Так сообщались мы с внешним миром через станцию Ундол, а в это время на
другом пути, а именно через большое село Ставрово и дальше, через Бабаево к
асфальтированному шоссе Москва - Горький, стали сначала изредка, потом все
чаще и чаще попадаться грузовые автомобили. Иногда повезет пешеходу:
оглянется он в надежде на лошаденку, а сзади идет грузовик. В перемазанной
одежде молодой шофер крикнет, высунувшись из кабины:
- А ну, полезай в кузов, только держись крепче!
Не веря удаче, скорее залезешь в кузов, забросив предварительно туда
свой чемодан, и сознание с радостью отмечает вехи пути (там начало леска,
там отдельное дерево в поле, там поворот дороги), которые казались такими