"Борис Солоневич. Молодежь и ГПУ (полит.)" - читать интересную книгу автора

- повернулся он к бабушкe. - Чего там бояться? Вот, посмотрю я на тебя:
вот, нeт у тебя настоящаго интереса к жизни. Все бы тебe оглядываться -
"как бы чего не вышло"... А мнe что-ж? Совeсть у меня спокойна. Чего мнe
бояться? Вот, скажем, на днях митинг большущiй будет - плакаты уже
выставили. Обязательно пойду!
- Митинг? - оживился Володя. - Какой митинг?
- А я знаю? - беззаботно отвeтил старик. - Министр совeтскiй - как
их там зовут - да, народный 47 комиссар какой-то прieдет. Про задачи
совeтской власти разсказывать будет. Послушаем, значит, что это он пeть
будет... Да и вам, вот, молодежь, пойти бы стоило. В объявленiи так и
сказано: "особенно приглашаются солдаты и офицеры Бeлой Армiи".
- Так и сказано - "особенно"? - насторожился Володя.
- Так и сказано. Буква в букву. Потому, мол, что вас всe, кому только
не лeнь, обманывали насчет большевиков. Так пойдем, что-ли?
Мы отказались.
- Если бы вы, Николай Николаевич, позволили бы мнe дать вам совeт -
серьезно добавил Володя, - то, по моему, и вам бы не слeдовало бы ходить на
этот митинг. Вeдь вы полковник.
- Да отставной давно. 87 скоро стукнет.
- Это все равно. Для большевиков вы все равно офицер.
- Эх, Коля, довeрчив ты больно, - поддержала Анна Ивановна. - Ты не
по словам должен судить, а по дeлам. Ты бы, правда, подождал.
- Ну, вот еще подождал, - разсердился старик. - Это им, вот,
молодежи, есть время ждать. А мнe хочется на новое посмотрeть, о новом
послушать... Что это за жизнь такая совeтская к нам на всeх парах катит! Вы
себe, как хотите, - упрямо закончил старик, - а я пойду...

----
Судьба первых, повeривших...

"Амнистiя"

Между тeм, событiя развивались своим чередом. Когда вслeд за махновцами
пришли регулярныя войска, грабежей стало меньше, но недостаток пищевых
продуктов стал ощущаться все рeзче.
Жители старались сидeть по домам, изрeдка выходя на развeдку за
новостями и в поисках съeстного.
В городe было много офицеров, чиновников и солдат 48 Врангелевской
армiи, рeшившихся остаться в Россiи и надeявшихся на то, что с прекращенiем
гражданской войны смягчится и красный террор.
Многим больно было бросить родную землю, гдe пережито было столько горя
и радости. Многiе, как утопающiй за соломинку, уцeпились за амнистiю ВЦИК'а,
надeясь, что теперь прошло время смертельной борьбы и наступает эра мирнаго
труда. Обeщанiю высшаго совeтскаго органа повeрили и за эту свою
политическую близорукость большинство оставшихся заплатило кровавой цeной.
Регулярныя войска вели себя сравнительно спокойно, и улицы скоро стали
покрываться гуляющими, с интересом читавшими листовки, плакаты и объявленiя
большевиков.
К концу первой недeли, когда прибыли уже почти всe гражданскiя власти,
на улицах было расклеено большое объявленiе, о котором первым разсказал нам