"Роман Солнцев. Красный гроб, или Уроки красноречия в русской провинции (повесть) " - читать интересную книгу автора

были пропеть.
- Да, да. - И мужичок в рясе, достав листочек с бумагой, дребезжащим
тонким голоском затянул: - Упокой, Го-осподи, душу усопшего раба твоего-о...
Игоря... и сотвори ему вечную память... Ве-ечную па-амять...
Стремительно подкатила на красном "феррари" жена Игоря Татьяна.
- Прекратите! - закричала она, выходя из машины. - в городе нас могут
не так понять. Журналисты вон бегут с телекамерами.
Из гроба вновь поднялся Игорь:
- Охрана! Не пускать. А ты, Танька, можешь рядом лечь. Я нагим пришел в
этот мир, нагим и уйду... но лучше рядом с тобой, тоже нагой.
Пардон! - Ченцов снова откинулся в гроб и плотно зажмурил глаза.
Трое охранников с автоматами пробежали к асфальтовой дороге, чтобы
помешать тележурналистам подъехать.
- Вечная па-амять... - продолжил мужичок в рясе. - Помилуй нас, Боже,
по великой милости твоей... Услыши и помилуй... Еще молимся об упокоении
усопшего раба твоего Игоря...
- Новопреставленного Игоря, - негромко подсказал Углев, - если уж на то
пошло.
- А, да-да! - торопливо согласился мужичок в рясе. -
Новопреставленного Игоря... и простятся ему всякие прегрешения, вольные
и невольные...
- Невольные... - донеслось из гроба. - Ну, кончай, к делу.
- Упокой, Господи, душу усопшего раба твоего... новопреставленного
Игоря и сотвори ему вечную память... вечную память.. вечную память...
Аминь.
Прокурор махнул рукой, и оркестр снова взревел. И в небо взлетели
красные ракеты. И грянул залп - оставшиеся охранники стреляли в небо. Чалоев
смотрел на все это пустым, отстраненным взглядом, словно был мыслями далеко.
- Итак, мы простились с нашим бесценным другом... - прокричал прокурор.
И еще взлетели ракеты. И снова протрещали автоматы. - А сейчас милости прошу
к столу... Помянем нашего дорогого Игоря.
- Пейте и закусывайте... - поддакнул младший Калиткин, который то ли
икал, то ли давился от смеха.
Народ окружил столы с яствами. Татьяна стояла поодаль, кусая губы,
бледная и потерянная. Что она должна делать? И вообще, что с
Ченцовыми? От больших денег с ума сошли? Или все неспроста: Игорю нужно
теперь, чтобы его вправду признали сумасшедшим? Зачем? А что, собственно,
Углев о нем знает, об этом человечке в спортивных штанах, с мальчишеской
улыбкой? Ничего не знает. И уже становится интересно, что же действительно
это за люди.
Игорь вдруг обиженно крикнул из красного гроба:
- Эмма Кирилловна, вы почему же молчите? Читайте, какие там были
кушанья. А я буду комментировать... как бы с того света...
- Я ждала сигнала! Господа! - Эмма приподняла и опустила книгу и с
веселым надрывом принялась читать. И с первых же строк Углеву стало понятно,
что это томик Петрония. - "Когда мы наконец возлегли, молодые
александрийские рабы облили нам руки снежной водой..."
- Омыть! - воззвал Игорь, и его сын с тремя дружками прошли вдоль
столов с кувшинами.
- Но это не вода, шампанское!.. - удивленно воскликнул кто-то.