"Роман Солнцев. Красный гроб, или Уроки красноречия в русской провинции (повесть) " - читать интересную книгу автора

В.

Вайдонить - кричать. Почему?.. Кричать "вай-вай!"? или иной тут корень?
Вайда?
Вайер - газета. Это на каком языке?
Вакса - водка. Опять принцип негатива?
Василек - денатурат. Точно и весело сказано, глядя на цвет.
Вассер - опасность. Знаем с детства.
Вафлер, вафля - гомик. Почему? Потому что мягкое?
Веник - наблюдатель. Интересно!
Венчание - суд. О боже!
Вертолет - пустой, ненадежный человек. Потому что руками махает?
Вникитяж - опасности нет.
Вол - честный человек.
Волк - главарь банды. Это уж точно!
Впасть в распятие - задуматься! Гениально при всем кощунстве.

Г.

Га - литр вина.
Гаврилка - галстук.
Гады - ботинки. Почему???
Гамлет - собака. Блестяще! Видимо, собака розыскная или в охране.
Вот тебе и "быть или не быть"!
Геморрой - неудача.
Гитара - женский половой орган. Зрительная метафора.
Гоп - ночлежка. Гоп-стоп - грабеж.
Грыжа - полстакана самогона. Гм-гм.
Грызть окна - попрошайничать. Остроумно.

Д.

Двадцать пять - сыщик, надзиратель, милиционер. Почему?
Два с боку - слежка. Почему?
Декан - десять. О, интеллигенция в Сибири!
Демон - лицо, выдающее себя за преступника.
Дерибас - ношеная заграничная одежда...
....
И так далее, и так далее. Хватит! Кому это нужно?! Милиция, говорят,
имеет нынче основательные, хорошо отпечатанные словари для общения с темным
контингентом. Да и не нужны им словари - это их язык, как сказал в одном из
интервью писатель Евг. Попов, это их все родное: тюрьма, резиновые палки. А
если и держат словари, то больше для потехи. Прав Евг. Попов! А разбираться,
как и почему возникли те или иные жаргонизмы, кому надо? И без того в
городке Сиречь жизнь сумеречная: то вдруг ползут, будто муравьи, из дома в
дом черные, в телогрейках, амнистированные из ближайших колоний - берегись,
народ!.. а то месяцами дует коричневый ветер "целинник" с юга, где по
приказу партии перепахали почвенный покров, получили один урожай пшеницы, а
теперь - одни камушки на сотни верст... ни пшеницы теперь, ни травы для овец