"Роман Солнцев. Красный гроб, или Уроки красноречия в русской провинции (повесть) " - читать интересную книгу автора

Михаилом Игнатьевичем Соколовым разберется милиция. Помнится, на день
рождения купил девочке цветок - и она расплакалась от счастья.
А затем с чего-то вдруг возомнила, что Валентин Петрович в нее тайно
влюблен, стала дерзить Марии, отказывалась пить и есть. К счастью, ее отца
уняли и девочку вернули домой. Но отныне Люся в школе едва ли не каждый
день, выдумав любой повод, подходила к директору школы и, подняв на него
фиалковые очи, начинала читать стихи - она поняла своим крохотным сердцем,
что это верное средство помучить взрослого мужчину.
О, вопль женщин всех времен...
Мой милый, что тебе я сделала?!
Нашла же где-то томик Цветаевой - в те годы о Цветаевой в провинции еще
мало кто знал. Но девочка, надо сказать, неглупая, впечатлительная. Только
вот беда: и окончив школу, она несколько раз при людях подходила к Углеву,
что-то бормотала, изображая особенную связь с ним. Потом куда-то наконец
исчезла, Эмма Дулова, кажется, видела ее с неким военным на мотоцикле.
Разумеется, и Эмма, и другие коллеги ни на минуту не поверили, что Валентин
Петрович может иметь адюльтер с несовершеннолетней девчонкой. Но разговоры
были... Сам виноват: когда она жила в его квартире, то цветочек бедной
девочке подарит, то стихи перепишет ей в тетрадь, а то просто рассеянно
заглядится в ее бездонные глаза отроковицы.
И, конечно, Татьяна Ганина, моложе Люси на год, пока доучивалась в
школе, знала о секретной любви Люси, завидовала ей и страшно ревновала. Вот
почему на выпускном вечере она и назвала ее имя: "А с
Люськой-то дружили, дружили!" И в слезы...
А потом они, Татьяна Ганина и Валентин Петрович, долго не виделись.
И когда она привела в школу в первый класс свою дочь Ксению, то
держалась с директором надменно, даже холодно. Пробормотала, что они с
Игорем Владимировичем Ченцовым передумали отправить дитя в Англию: там,
говорят, сыро, а у нас все же континентальный климат, с чем
Углев уважительно согласился.
....
- Валентин Петрович, - наконец медленно начала Татьяна, сияя в сумерках
глазами. - Валентин Петрович, миленький. Я боюсь. Вокруг нашей семьи
какая-то темная компания. Этот Чалоев... дядя Толя... этот прокурор...
Анекдоты нехорошие... Кузьма Иваныч с ними - все хохочет и хохочет, как
бочка. Даже Ксения...
- Что Ксения? - удивился Углев.
- Разбила окно в школе. Я спросила: неужели это ты, Ксюша? А она: да,
иначе бы надо мной смеялись... сейчас, мама, все так... - Гостья отпила еще
вина и кивнула на окно. - А дед Кузя и сейчас сидит, песни зэковские поет...
- Мне сказала ваша дочь. Он тоже будет ее готовить?
- Да что вы! Тут такая история. Может, вы помните, дядя Кузя уходил в
тайгу с геологом Жарковым... помните - с бородкой, как у Мефистофеля...
- Его убили.
- Да, мотоциклом сбили... Но будто бы он успел показать деду, где в
тайге золото есть, грамм двадцать на тонну. Будто бы это очень хорошее
месторождение, двадцать грамм на тонну. Жарков-то молчал, а вот на деда
напали и били... все пытали... Его под защиту взял мой
Игорь. Ну, у Игоря свои бойцы, еще со школы спорта. И вот за это дядя
Кузя нынче обещает Игорю помочь... диссертацию сделать.