"Роман Солнцев. Красный гроб, или Уроки красноречия в русской провинции (повесть) " - читать интересную книгу автора

двадцать получал, зато мог на самолете хоть в Сочи махнуть. И на жизнь
хватало. На червонец можно было, помню, в кабак пойти. Сейчас и полтыщи не
хватит. Нет, я понимаю, было что критиковать.
- Но все было, в общем, по справедливости, - откликнулся старший.
Он, конечно, более умный. - Если вылезаешь с критикой, то и страдай.
Почему-то критикующие желали при этом оставить за собой права
большинства на спокойную сытую жизнь.
Углев кивнул, это верно. Слаб человек. Да и широк русский человек,
верно писал Достоевский. "Сузить бы его". Вот, кажется, и сузили...
Снова длилось молчание. Сейчас выйдет из бани Кузьма Иванович... не
уйти ли опять в парную?
Игорь скачком поднялся с пола, сел к столу, налил минеральной.
- У каждого своя правда, - важно заявил он. - Из миллионов правд
составляется правда общества, так, Валентин Петрович?.. и президент служит
ей.
- Конечно. Сейчас снова наша побеждает, - охотно согласился прокурор. -
Гимн вернули. Я с ним всю жизнь просыпался. Вам он как?
- Он снова обращался к Углеву.
Углев кивнул:
- Мелодия сильная.
- Точно! Дрожь по коже, - обрадовался и младший Калиткин. - А то
говорят всякие разные, вы Запад поддерживаете... а вы наш? - и, не
дождавшись ответа, спросил прямо: - А почему на ученика не повлияете? Денег
ему там дали - вернулся б. И тут работал.
- Здесь таких лабораторий нет.
- Будут! - значительно буркнул старший Калиткин. - Вот наведем порядок
и...
Открылась дверь, вышел мокрый, седой, хрипящий, как пес из-под колеса,
Кузьма Иванович.
- С-сильна баня!.. - Он рухнул на диван. - Кто хочет, идите... Толян и
Миша в воде сидят.
Калиткины переглянулись и встали. Углев подумал: пойти за ними?
- Ну-ка гляну, как там ужин... - проговорил Игорь. - Сегодня дочка
готовит... - и тоже исчез.
Валентин Петрович и Кузьма Иванович остались одни. Сейчас уходить
нелепо. Давно они не виделись, чтобы вот так, глаза в глаза. С год или два.
И причин тому много, но главная - их бывший любимый ученик.
- Тебя тоже Игорек сватает помочь? - спросил старый коллега, кривя
губы.
Неужто и Кузьма будет заниматься с Ксенией? Нет, это уже смешно.
Но старик, как бы не замечая выражения углевского лица, ухмыльнулся:
- Нормалек. Он хорошо заплатит.
Углев не ответил. Ему было неприятно не то что видеть, но и слышать
старика, его сытый рваный бас. Хотя не он ли, Углев, ему в свое время помог?
И вот же как бывает... Не делай добро, добро наказуется.
Но ведь и зло, и предательство наказуется - еще больнее. Если в первом
случае наказывает тот, кому делал добро, то во втором, наверное, ты сам себя
и наказываешь. К счастью, Валентин Петрович не испробовал второго, зато
первого хватило с лихвой, как речной воды, когда без сил - было так в
детстве - захлебываешься на ветру в речке...