"Роман Солнцев. Нерассказанный рассказ (рассказ)" - читать интересную книгу автора

"Ах, как хорошо в сказках! Добрый молодец - сразу видно, что он
добрый... ведьма - сразу видать, что ведьма... все понятны, и с первой
строки знаешь, кому верить, кому нет... Но ведь в деревне Чудово почти так
и было? И в тамошних окрестных селах? Наверно, в этом проклятом Желтом
Логу с самого начала народ собрался чужой, вот почему никто никому не
верит? Может быть, хоть в Михайловской школе повезет с друзьями..."
Увы, когда ее на первый раз Витя отвез на тракторе в Михайловку мимо
березового криволапого леса, мимо пасеки, черневшей под дождем, Катя,
взволнованная ожиданием чего-то нового, светлого, необыкновеного,
столкнулась с таким же, как дома, раздраженным народом. Катя по характеру
своему вела себя тихо, но уже на третьем уроке ее пересадили на" камчатку"
по просьбе ее соседки по парте, румяной Риммы.
- Она из "этих"... она радиактивная... - услышала Катя.


Домой она шла одна - три девочки и один мальчик из Желтого Лога
демонстративно убежали вперед. Осенью рано темнеет, дорога глинистая,
скользкая, Катя брела, обходя лужи и соскальзывая ботиночками в жижу. А
если идти по стерне, то соломинки хлещут по ноге и рвут колготки... Катя
тащилась к мерцающим вдали окнам неродного села и вспоминала печальное,
невероятно прекрасное лицо Марии, матери Христа в каком-то соборе, она уже
путалась... Мария склонила голову, и на руках ее мертвый юноша. Гид
рассказывал, что нашелся в толпе безумец - швырнул в Марию железным
предметом, кажется, отверточным ключом, и отшиб у скульптуры кончик
носа... Нос потом приклеили, поправили, но вот поймали ли изверга?
Наверняка это не итальянец, говорил гид в клетчатом пиджаке, с розочкой в
кармане.
Наверное, француз. Но Катя читала французские народные сказки, и у них
тоже народ был умный и добрый. Или он испортился после того, как на них
напали немцы и правили там несколько лет? Но ведь и у немцев какие
чудесные люди в сказках? На флейтах играют, поют и пляшут, а если надо за
работу взяться - засучат рукава и все берутся, даже их короли!
В десятом классе Михайловской школы не нашлось ни одной девочки, ни
одного мальчика, кто подошел бы к Кате Жилиной и сказал: "Давай дружить".
Березовские держались отдельно, желтологовские - отдельно, "хозяева" -
михайловские - само собой, вели себя нагло и неприятно.
"Ах, почему говорят "солнечное " детство, "золотая " юность? Самая
тяжелая в жизни пора... Хотя и потом... какие такие радости у мамы, у
папы? Вообще, зачем люди родят друг друга? Если сами мучаются...
Но ведь было же когда-то в нашей деревне нам хорошо? И стало быть, еще
раньше - еще лучше? И в сказках не все выдумка?.."
Наконец, на перемене к одиноко стоявшей у батареи отопления Кате (какая
горячая батарея! Хоть погреться перед дальней дорогой под мокрым
снегом...) подошел, загребая, как клоун ногами, краcногубый в очках Котя
Пузиков. Он был тщедушный мальчик, но, кажется, сын начальника милиции, и
никого не боялся. Подошел, протянул руку - Катя машинально протянула свою.
А он хмыкнул и ,схватив ее руку, приложил к ней левою рукой какую-то
трубку с лампочкой - и лампочка загорелась красным светом.
- Точно радиоактивная!.. - возопил паренек. - Тобой надо облучать
помидоры в теплицах... хотя есть их потом - тоже станешь радиоактивным!