"Наталья Солнцева. Третье рождение Феникса" - читать интересную книгу автора

игривые намеки, но как только она овдовела - все это словно отрезало.
Интерес к ней сразу же угас, и она осталась наедине со своими горькими
мыслями, с сыном-подростком и кучей проблем. Зорин наделал долгов, а продать
злополучный "Москвич" не представлялось возможным: дурная репутация
автомобиля, который стал "убийцей" своего же хозяина, отпугивала
покупателей. Никто не хотел стать очередной жертвой "гроба на колесах".
Тамара Ивановна даже не могла сдавать в аренду гараж, потому что его
занимала проклятая машина.
Надежды вдовы снова выйти замуж таяли как дым. Женихов ее возраста в
Кострове было раз, два - и обчелся, а знакомые офицеры, которые раньше были
не прочь приударить за Тамарой Ивановной, не собирались разводиться со
своими благоверными.
Бывшие сослуживцы мужа, правда, помогли Зориной устроить сына в военное
училище, когда тот через три года окончил школу, но на этом их участие и
помощь исчерпали себя. Хорошо, что у Тамары Ивановны была работа. Уроки,
педсоветы, репетиции оркестра, посиделки в учительской отвлекали ее,
скрашивали ее одиночество.
Периодически ее интерес к мужскому полу обострялся, и тогда она
устраивала у себя дома вечеринки, приглашая на них пару приятельниц и
нескольких кавалеров. Вдруг выпитое вино, зажженные свечи, негромкая музыка
поспособствуют возникновению какой-нибудь романтической связи? Как назло, на
этих вечеринках иногда и в самом деле завязывались романы, но только не у
Тамары Ивановны.
Общество, в котором вращалась Зорина, составляли бывшие военные,
местные чиновники невысокого ранга, мелкие предприниматели и
коллеги-учителя. Новые люди редко появлялись в Кострове, где все друг друга
знали и успели порядком друг другу надоесть. Так что вечеринки протекали в
скуке и пустой болтовне, а ходили на них потому, что больше делать было
нечего. А тут - хоть какое-то развлечение.
Среди костровских дам, которые неизменно пользовались успехом у мужчин,
как ни странно, была Мария Варламовна Симанская. Коллеги-учителя, да и сам
директор норовили остановить ее в коридоре для разговора, заглянуть по
поводу и без повода в класс, напроситься в провожатые. Где бы она ни
появилась, у нее всегда находился кавалер, и в любой компании на нее
обращали внимание.
"Что они в ней находят? - недоумевала Зорина. - Баба как баба!
Красавицей ее не назовешь, умницей - тоже. Одевается обыкновенно, никакими
талантами не блещет. А мужики к ней так и липнут!"
Заявление Ольги о том, что Марии Варламовне снова звонил "приятный
баритон", взбесило госпожу Зорину. Ей расхотелось пить чай в обществе этой
выскочки, этой...
В лексиконе Тамары Ивановны не хватало слов для выражения ее отношения
к Симанской. Строит из себя скромницу, глазки опускает... бесстыжая!
- Что ж это вы, Машенька, к телефону не подходите? - с фальшивой
улыбкой спросила она. - Нехорошо.
Мария Варламовна только вздохнула. Ухажеров баловать нельзя - вмиг на
голову сядут, потом не отобьешься. Мужчин нужно держать в отдалении,
особенно таких настырных, как этот "баритон".
Молодая учительница во все глаза смотрела на Симанскую, и такое
обожание сквозило в ее взгляде, что Тамару Ивановну даже затошнило.