"Наталья Солнцева. Третье рождение Феникса" - читать интересную книгу автора

Зато Мария Варламовна близко сошлась с Ольгой, и они мило болтали,
ходили друг к другу в гости и даже делились маленькими секретами. Симанская
отличалась сдержанностью, а Ольга, напротив, ничего скрывать не умела, и
любая эмоция легко читалась на ее юном курносом личике.
Мария Варламовна вошла в учительскую, когда Зорина наливала себе чай,
вежливо поздоровалась и села на свое любимое место у окна. Через стекла
задувал ветер; старая береза, вся в снегу, гнулась, шуршала по стене
ветками.
- Прекрасно выглядите, - с завистью сказала Зорина, отрываясь от
самовара. - У вас новое платье? Ну, конечно, вы дама одинокая, можете себе
позволить.
Она намекала, что сама воспитывает сына и сорить деньгами, как
некоторые, не в состоянии.
Симанская не собиралась ей отвечать - она давно привыкла к плохо
завуалированным колкостям Тамары Ивановны. Та хотела развить тему
необоснованных трат и материальных излишеств, но положение спасла Вершинина.
- А вам, Мария Варламовна, сегодня опять звонили! - радостно сообщила
Ольга, впорхнув в учительскую. - Тот же приятный баритон.
Симанская молча пожала плечами. Тамара Ивановна покраснела от досады.
Пять лет назад умер ее муж, бывший военный летчик, и с тех пор безутешная
вдова никак не могла успокоиться. Скорбь ее была наигранной, потому что на
самом деле Зорину огорчала не столько смерть супруга, сколько отсутствие
рядом с ней достойного мужчины - если не любовника, то хотя бы поклонника.
Подполковник в отставке Зорин много пил, не пропускал ни одной юбки и,
пьяный в стельку, задохнулся выхлопными газами в собственном "Москвиче", где
заснул с включенной печкой. Последнее обстоятельство больно ранило Тамару
Ивановну, лишая ее романтического ореола любящей и страдающей женщины,
которая безвременно потеряла верного спутника жизни.
Неподалеку от Кострова, среди непроходимых псковских лесов, стояли
несколько воинских частей и располагался военный аэродром. Военные с семьями
жили в гарнизонных поселках, а по окончании срока службы разъезжались кто
куда. Многие перебирались в большие города, такие как Псков, Новгород и
Питер; многие возвращались в родные места; часть же оседала в Кострове.
Бывшие офицеры и их жены составляли особый слой костровского общества, некий
своеобразный мирок, закрытый для посторонних. Поневоле привыкшие общаться
исключительно между собой, они и в Кострове придерживались тех же правил
поведения, редко вводя в свой круг посторонних. Если таковые и возникали, то
преимущественно женщины.
Офицерские жены редко устраивались на работу, да в Кострове ее было и
не найти, так что их уделом оставалось домашнее хозяйство и сплетни. Сами
отставники занимались пересудами о политике, рыбалкой, охотой, периодически
отдавая дань игре в карты. Не до конца реализованное в годы службы желание
покутить и погусарить теперь нашло себе выход, и бывшие офицеры время от
времени пускались на поиски приключений - устраивали загулы, заводили
интрижки с костровскими дамами, давая пищу для сплетен любителям посудачить
и перемыть кости ближним.
При жизни ветреного супруга вокруг Зориной постоянно вились ухажеры -
такие же отставные вояки, которым седина уже успела ударить в голову, а бес,
как принято говорить, - в ребро. Они осыпали Тамару Ивановну комплиментами,
норовили как бы невзначай прижаться к ней, лобызали ручку, делали туманные,