"Наталья Соколова. Захвати с собой улыбку на дорогу..." - читать интересную книгу автора

- Едем, - сказал Ученик. - Она там.
Машину не хотели пропускать, президент каждый раз махал парламентским
удостоверением, зверски ругался, и верхняя губа все крепче ложилась
треугольником на нижнюю, придавая лицу жестокое, грубое выражение. И
десантники расступились, должно быть ошеломленные неукротимой яростью этого
большого представительного человека в форменном академическом сюртуке с
орденами и медалями по борту.
Когда подъехали к Центральной площади, Человек закрыл глаза, чтобы не
видеть трупов, которые грузили на автофургоны с рекламными надписями
мебельной фирмы: "Спальня для новобрачных - только у нас". Откуда-то сверху
стреляли - потом он узнал, что студенты засели на колокольне с охотничьими
ружьями. Ругаясь, президент велел шоферу ехать по самой середине площади,
где пули так и свистели. Он встал во весь рост в открытой машине и упрямо
стоял, показывая дорогу.
У здания телеграфа на белой тряпке красным было крупно написано:
"Медики, все сюда!" Тут оказывали первую помощь.
- Как страшно изуродованы! Господи, чем это? - ужаснулся Ученик
(подробности происшествия еще не были известны) .
Президент ничего, казалось, не видел, стремился вперед, только иногда
спотыкался у женского трупа, подымал угол простыни.
Они нашли ее в большом телеграфном зале - она делала перевязку
старику, раненному в живот.
- Жива-а! - по-дикарски завопил президент, хватая дочь за плечи,
вцепляясь в нее. - Идем. Немедленно идем отсюда, слышишь?
- Никуда я не пойду. - Она подняла бледное лицо - бледнее белой
повязки, которая стягивала ее волосы. - Помоги... Подержи его... Да не
так. - Ученик сделал то, что она просила. - О боже! - Старик хрипел,
задыхался. - И этот...
Обратно ехали, когда уже вечерело. Русалка билась в машине, как
пойманная птица, она казалась невменяемой и все твердила:
- Что же это? Как же? Я так ему молилась, так просила. Глухой бы
услышал... Там были дети, дети! Вы понимаете - дети...
По городу расклеивали манифест. Он открывался словами: "Демократия и
свобода - это для нас сегодня непозволительная роскошь". Первый министр
объявил себя Главой Государства с неограниченной властью, отменил
предстоящие выборы в палату депутатов, а существующую палату распустил.
Начиналась эра открытой диктатуры.
Русалка все рвалась куда-то, не слушала, что говорил отец, обматывала
шею косами, как будто хотела удавиться.
Вдруг она точно проснулась, увидела Человека и потянулась к нему.
- Отвезите меня... к Зверю. Не могу с людьми. С людьми мне страшно.
- Мне тоже, - тихо сказал Человек.


7. ПРОТЕСТ ШЕПОТОМ

Падали мягкие, слабые хлопья снега и тут же таяли, растоптанные
ногами, разъезженные шинами. Было сыро, знобко, пахло не зимней свежестью,
но прелью, талью. Был канун рождества, в витринах стыли елки, окованные
сверкающими цепями, плачущие смолой, и лежали распиленные пополам