"Ив. Соколов-Микитов. Чижикова лавра" - читать интересную книгу автора

сухорукий. - Я, конечно, тогда посмеялся, только очень меня потом удиви-
ло, когда после узнал, что и впрямь у Вильгельма правая рука сухая. А уж
в канун четырнадцатого июля весь наш город видел, как над рекою, на за-
паде, отражаясь в багровой воде, стоял большой огненный крест.
В день объявления войны был я по делам в другом городе. Там и услы-
шал. И так у меня вдруг забилося сердце, когда вошел в номер товарищ
(стояли мы в Коммерческой гостинице, в одном номере) веселый, и показал
белый листок.
- Мобилизация! Война!
- Какая война?
- Германия нам объявила войну! - А сам смеется.
И так меня это подмыло, даже краска в лицо.
- Да ты что, шутишь?
- Чего шутить, смотри сам.
Посмотрел я, и правильно: мобилизация, война.
- Да что ж ты, говорю, смеешься, дурак?
Так и сказал: дурак.
Посмотрел он на меня, усмехнулся.
- Ну, говорит, это разве надолго, а нам заработку прибавит.
А я только покачал головою. И зажало у меня сердце: быть беде. Так,
точно моя решалась судьба.
Вышел я вечером на волю, а уж там ходят, орут. Гимназисты и прочая
молодежь. В руках царские портреты и флаги. Поют и кричат ура. И увидел
я, несет мой приятель древко, рот раскрыт, и глаза глупые. До того мне
стало противно и тошно, плюнул я на землю и пошел в номер.
А на другой день громили по городу немецкие магазины. Такое было бе-
зобразие, дикость, что и вспомянуть тошно. Сколько вещей прекрасных по-
гибло. На мосту двух немок-девушек сбросили в реку и добили в воде ка-
меньем.
Заперся я тогда в номере, а потом уехал.
А в городе у нас то же, хоть и полегче. Председатель управы, Верзи-
лов, вижу, по городу чкает в автомобиле, уж при погонах, и морда широ-
кая. Солдат стали сгонять запасных. Кабаки поприхлопнули. Боялись бун-
тов, но обошлось гладко. И так повели дело, в роде как празднуют празд-
ник.
Газеты аршинными буквами: "война, победим!" Понасыпали денег. И по-
ползла тут всякая сволочь.
Не я один ходил в те дни с таким сердцем, только мало мы были примет-
ны.
Прибавилось и в нашей фирме делов. Кой-кого взяли, - пришли про-
щаться, в зеленых рубахах, новенькие погоны. А я остался, как единствен-
ный сын. Набавилось и на мою долю работы. Стали мы заниматься поставками
на оборону. Пришлось мне не мало тогда покрутиться на людях. И наглядел-
ся... Сколько поднялось подлости, подлогу и воровства!.. Сбывали всякую
дрянь. Мой хозяин держался, а другие враз поделали капиталы. А уж там
лилась кровь, а тут мы читали газеты, и писал Григорий Петров. А что там
- неизвестно. Увидел я первых раненых под Москвою, серые, в белых повяз-
ках, глаза глядят недобром, округ ходят дамы, пахнет карболкой. Успел я
спросить у одного: "Ну как?" - Только махнул белой рукою.
Так и пошло. Писали, что конец через три месяца, а потом отложили. В