"Владимир Соколовский. Уникум Потеряева" - читать интересную книгу автора

да и сам последний барин был такой, извините, вшивик, голытьба, нищеброд...
И правильно его убили! - безо всякой связи с предыдущим закончила Мелита.
- Золотко, золотко! Причем здесь последний барин? Может быть, этому
кладу тысяча лет! - Лизоля выжидательно поглядела на Валичку. Но тот упрямо
молчал. Словно герой-партизан на допросе.
- И все-таки, - уже раздражалась Набуркина, - обыкновенное село,
обыкновенные люди. И хорошие, и плохие. Всякие, короче. Но чтобы клад! Нет,
таких там нет.
- А господа Клыч и Богдан вам лично знакомы? - быстро спросил пожарный
директор.
Набуркина удивилась:
- В первый раз слышу такие имена! Неужто в нашей Потеряевке? Да вы
шутите, ха-ха-ха! - и она игриво шлепнула Валичку по облысевшему лбу.
"Вот ты и попалась! - взликовал тот. - Никакая ты не потеряевская, если
не знаешь таких заметных жителей. Не выйдет твоя хитрость, нет!"
- Какие скучные, нудные дела, барышни, - прозудил он. - Как-кой клад?
Это так, была пустая блажь, да и прошла. О кладах ли говорить, когда рядом
две такие прелести! - и он протянул ручки: одну - к Лизоле, другую - к
Мелите. Тут же зажмурился, ощутив сердцем поразившую его сладкую мысль. - Но
я, девочки, совсем не собираюсь делать тайны из этого клада, такого пустяка.
Только уговор: дарю ее на ушко той, которая... как бы сказать... будет ко
мне... милее, что ли... - и он мягко и плавно потянул ко рту бокал.
Женщины переглянулись. И во взглядах прочиталось сначала: да не взять
ли наглеца, не подтащить ли к двери, и под звонкий жизнерадостный смех не
ссыпать ли по лестнице? Но такое солидарное мнение было лишь в первую
секунду - а потом глаза вильнули, задержались на лысоватом избраннике, и
пошли чертить по стенам круги, кресты, и иные замысловатые фигуры. "В самом
деле - что я, хуже-е-е? - так думала каждая. - Да я - запросто!" Притом что
навостренный женский глаз мгновенно вычислил в Валичке застарелого
холостяцкого кадра, собственника хоть и не Бог весть какой, но отдельной
кваритры. Метры в нашей жизни, что ни говори, тоже еще капитал немалый.
Сколько вырисовывается комбинаций! И все эти комбинации тоже мигом
просчитали компьютерно заработавшие мозги. И расцвели улыбки на багровых
ротиках.
Однако счет шел уже один - ноль, в пользу Лизоли: за нею был финт с
фужером и соломинкой. Деньги, что Мелита дала взаймы пришельцу, в этой игре
как-то не засчитывались.
Валентин Филиппович сидел, прихлебывал вино и сыто фыркал.
Лизоля усмехнулась, взяла с журнального столика колоду карт.
- Разыграем? - спросила она. Вроде как бы предложила, но в то же время
и дала понять, что вопрос ею решен. - Будет честно и красиво.
Раскинули карты, и стали вдвоем играть в подкидного, длинно поглядывая
на совевшего в кресле Валичку. Между тем, Мелиткины нервы были уже совсем на
исходе. А тут еще хозяйка толмила, посмеивалась: "Будешь дура, будешь дура,
будешь дура...". И вот, оставшись без козырей и с полными руками карт,
Набуркина на очередное "будешь дура" вдруг взвизгнула, разрыдалась, и с
криком: "Сама ты, сама будешь дура!" - вцепилась подруге в лицо. Крепкая
Лизоля сбросила ее на пол, и они зашумели, завозились, застукали, громко
дыша и тонко вскрикивая. В директоре пожарной выставки пробудился страх: он
глядел, как разъяренные женщины подкатываются к его креслицу, и ждал: