"Владимир Соколовский. Двойной узел" - читать интересную книгу автора

и сердился.
В отделе уголовного розыска управления Семакин ничем не выделялся.
Начальник отдела, моложавый полковник, говорил иногда:
- Нет у вас, Семакин, этого, как бы выразиться, полета! Или фантазии,
точнее. Ну, прием какой-нибудь интересный, мысль там оригинальная. Все
копошитесь, копошитесь втихомолку.
- А к чему он мне, полет-то? - обижался Семакин. - Я ведь не писатель.
Мое дело - факты. А с фантазией и зарваться можно!
Начальник не сердился на него, а роста не давал. Так и дохаживал
Семакин второй срок в капитанах. Он уже примирился с этим, но иногда
все-таки было обидно.

Дорога до Зеленок заняла два часа. Семакин вышел из автобуса, размялся
и направился в сельсовет. Пожилая председательша, узнав, что капитан из
милиции разыскивает родственников Сергея Григорьевича Макурина, покачала
головой:
- Сама я вам ничего не скажу. Мы уже после войны в эту деревню
приехали, когда мужа механиком сюда направили. А Макуриных у нас - треть
деревни. Вам, наверно, к Анне Прохоровне надо: у нее сын где-то на войне
затерялся, я слыхала.
Домик у Анны Прохоровны Макуриной был старенький, но аккуратный,
ухоженный, с черемухой и сиренью в палисадничке.
Сама она сидела на крылечке и кормила кур. У ее ног крутился и шипел на
кур серый котенок, которого норовил долбануть обшарпанный петух. Старушка
смеялась, щурилась, била петуха по бокам маленькой узловатой ручкой.

Рассказ Анны Прохоровны Макуриной

- Был, был у меня сынок. Сереженька, мил-свет. В трудные годы родила я
его, растила - лихие, голодные. Один он у меня был, не было больше ребят.
Так мы втроем и жили: муж мой, Гриша, да Сережа. Стал он вырастывать, в
школу бегать. Отбегал четыре года, хотел тут отец к делу его приспособить,
да я отстояла: худенький, говорю, да маленький, пущай дальше учится! Больно
уж мне выучить его хотелось: мы-то с Гришей совсем неграмотные были. Отдали
мы Сережку в волостное село, в школу-семилетку. Там и жил, только на
каникулы да на выходные иногда к нам наезжал.
Окончил он эту школу, приехал, Гриша и говорит: "Ну, Серега, ты
теперь - мужик, пятнадцать лет, давай работать пора!" У нас уж в это время
колхоз был, устроили его учетчиком, по причине грамотности. Вот работает он
летом, вдруг приносит ему почтальон бумагу из комсомольского райкома. Пришел
он домой: "Надо, мамка, ехать! Вызывают". Зачем это, думаю, Серега мой
большому начальству на глаза попался? Перекрестила его на дорогу - уехал.
Приезжает на другой день - веселый такой, документ какой-то показывает -
вот, мол, мамка, в техникум меня отправляют, на агронома учиться. Сникла тут
я. Как же, говорю, так, Сереженька, не успел приехать - опять от матери
уходишь. Да будь она, учеба эта, проклята, если родное дитятко от мамки
отрывают. Ну, теперь, дескать, мам, никуда не денешься - не могу я
комсомольскому решению наперекор пойти. Ладно. Повздыхали мы с Гришей, да
давай сына опять в дорогу собирать. Начал он в техникуме учиться. Техникум в
соседнем районе был, так наезжал он к нам и летом, и так. Летом в нашем