"Владимир Соколовский. Последний сын дождя " - читать интересную книгу автора

шутка, недаром учительша предостерегала...
Нет, тут надо как-нибудь самому. Только бы Кривокорытова не наболтала
где не надо... Вроде не должна, она баба самостоятельная. Если только своему
мужику сболтнет-это не так страшно, в конце концов с Иваном можно
попробовать договориться - все-таки ровесники, вместе когда-то бегали,
вместе в армию призывались, вместе пришли обратно. Правда, Иван вернулся
старшим сержантом, замкомвзвода, комсоргом роты, а Федька - рядовым, почти
всю службу проработавшим свинарем в полковом подсобном хозяйстве, но все
же... В одно время женились, в одно время детишки пошли... Хоть и не друг, а
попробовать договориться с Иваном можно. Авдей Кокарев - вот кто страшен,
вот от кого надо таиться изо всех сил! Зачастил, заходил он в последнее
время со злой думой по лесу, и напряженное его внимание к себе, к своей
укромной, никому не ведомой землянке читал Федька в следах, оставляемых
везде неумолимым егерем. Вот уж от кого не будет пощады, так это точно! Но
про нового Федькиного знакомца он знать еще не должен, иначе обязательно бы
нюхался уже, караулил, чтобы изловить и представить куда следует. Нет,
только Федька знает о его существовании, только он врачует раненого
человека-коня, и не должно быть до них дела ни Авдеюшке, ни любому другому.
Пусть сунутся, попробуют, уж он их пужанет... Сурнин поддернул ружьишко на
плече и прибавил шаг.


8

Даже вид открывшегося ему места, где находилась землянка, был теперь
непривычен, потому что там была тайна. И Федька Сурнин снова подкрадывался к
ней тихо, пригибался и останавливал дыхание. Только совсем уж приблизившись,
сделал рывочек, поднял крышку и глянул вниз.
Кентавр спал, неспокойно и горестно, полуприкрыв зрачки, так спят
существа, чуя гнездящуюся в теле болезнь. Федька спустился, стараясь меньше
шуметь, и сел на низенький чурбак в углу своего убежища. Человек-конь
завозился, зашарил руками по соломе: во сне он не мог понять, откуда пришла
помеха его одиночеству. Наконец вздрогнул и проснулся. Щуря глаза в темноте,
стал оглядывать землянку. Увидав Федьку, заслонился рукой и что-то выкрикнул
визгливо.
- Не бо-ойсь, не бо-ойсь... - полушепотом сказал Федька. - Я,
несуразная твоя душа, и сам-то тебя боюсь...
Кентавр засмеялся - смех хриплый, с гнусавинкой - и, обессилев,
опустился вновь на соломенное ложе. Федька двинулся поближе.
- Теперь, слышь ты, знакомиться надо. А как яно? Хошь не хошь, а я тебя
спас, считай...
От этих слов он почувствовал гордость и, чтобы скрыть ее, закашлялся,
отвернулся и стал развязывать мешок. Положил перед новым знакомцем хлеб,
зачерпнул воды из бадейки, подал. Тот стал жадно есть, запивая из ковшика.
Сурнин в это время подкрался со спины и легонько коснулся раны. Кентавр
дернулся, покосился, но продолжал есть. "Доверяет!" - с той же гордостью
подумал Федька. И, уже не обращая внимания на распростертое существо,
занялся врачеванием. Вытащил бутылку с настоянным на траве отваром (бегал за
этим снадобьем к икотке[*] Егутихе и достал за рублевку, выторговав
полтинник), выдавил на бинт целый тюбик купленной в аптеке мази, наложил на