"Леонид Сергеевич Соболев. Рождение командира" - читать интересную книгу автора

И хотя ветерок, лирически названный влюбленными "чудесным", все свежел
и уже в самой бухте появились барашки, но лейтенант заметно успокоился.
Самое неприятное осталось на пристани.
Приказание было точное: принять в шлюпочной мастерской баркас No 2,
погрузить доктора с аппаратурой рентгеновского кабинета и отваливать на
корабль, не опаздывая к походу. Но доктор проковырялся с приемкой все утро,
подул ветер, все неожиданно осложнилось, и впервые за свою недолгую
командирскую службу лейтенант Тимошин вынуждался к поступку чисто
командирского свойства: решать самому, - и одному! - и решать правильно.
Сперва он решил ждать ровно до трех, накинув необходимое время на
погрузку, на переход по волне и на подъем катера и баркаса на палубу. Но уже
без четверти три ему показалось, что погрузить "клистиры" на баркас -
минутное дело и что можно подождать до четверти четвертого.
В три часа, размышляя о том, как он появится на линкоре без доктора, он
почти услышал уничтожающую интонацию помощника командира: "Так, по-вашему, у
нас две шлюпки подымают полчаса?" - и доктор тотчас получил амнистию еще на
двадцать минут.
Но подошел и новый срок, и лейтенант встал лицом к лицу с основным
вопросом: оставить корабль на весь поход без врача (старший был в
командировке) или задержать съемку с якоря, согласованную с действиями
других кораблей эскадры? Вопрос был настолько грозен, что он малодушно
кинулся к телефону, чтобы убедить дежурного по штабу флота запросить линкор
по радио: ждать или отваливать?
Но пока в трубке щелкало и клохтало, он представил себе, как встретят
на корабле такую паническую радиограмму, и ему стало неопровержимо ясно, что
уменьшать ход на волне, пожалуй, не придется и что в запасе времени он
перехватил. Он повесил трубку, решив подождать "ровно до четырех", и вышел
на пристань в состоянии, близком к отчаянию: если доктор не появится в
четыре, все равно придется решать самому, и тогда будет поздно спасаться
даже ценой радиопозора. С горечью признавшись себе, что из него никогда не
выйдет настоящего командира, он зашагал по пристани, отлично понимая, что и
"ровно в четыре" он не отвалит, ибо основной вопрос - ждать или не ждать? -
так им и не решен.
Но теперь, когда катер, покачиваясь, бойко шел из бухты, лейтенант
повеселел. Взглянув на часы, он с удивлением обнаружил у себя в запасе,
сверх всех накидок на волну и на ветер, еще лишние полчаса (которые он,
хитря с самим собою, набавил просто так, для верности), и тогда он
успокоился окончательно. Даже сизая туча, которая стремительно и низко
надвигалась к морю от гор, заставляя темнеть воду в бухте, не смогла
испортить его настроение, и он весело болтал с краснофлотцами. Доктор же,
наоборот, примолк, чувствуя, что, если бы в накладной не оказалось ошибки,
путешествие, и точно, было бы спокойнее. Доктор плавал первый год и морю не
особенно доверял.
На рейде волна оказалась еще крупнее. Гребни рассыпались белой пеной по
неприветливой темной воде. Ветер дул с берега, холодный и резкий, срывая
порой брызги и захлестывая их в катер. Когда, пройдя мыс, повернули к
видневшемуся вдали линкору, волна круто повалила катер на правый борт и
потом начала швырять его с боку на бок. Лейтенант оборвал разговор и встал
рядом со старшиной у штурвала. Ветер и волна, бившие в левый борт, явно
сносили катер в море, и баркас начал время от времени сильно дергать корму