"Анатолий Пантелеевич Соболев. Тихий пост (Повесть)" - читать интересную книгу автора

"Ничего! - заявил Генка. - Мы им быстро накостыляем!" Евгений
Павлович надел очки и внимательно, будто впервые видел, посмотрел на
Генку и сказал: "Не надо строить иллюзий, шапками нам их не закидать.
Враг очень сильный". Евгений Павлович был историк и знал, что войны за
неделю не кончаются. "С завтрашнего дня на работу, - объявил он. - Сбор в
школе". Он снова потер переносицу и застенчиво сказал: "А я вот заявление
пишу в военкомат". - "Не возьмут тебя, - впервые за все время подала
голос Генкина мать. - Зрение у тебя..." - "Посмотрим", - недовольно
ответил Евгений Павлович.
Со второго дня войны друзья начали работать. Они разгружали вагоны с
углем в гортопе и грузили вагоны ящиками и бочками на торговой базе,
косили и скирдовали сено и убирали урожай в пригородном колхозе.
Так прошло два года. Зимой учились, летом работали. И вот сейчас
Вера пишет, что ходят они после занятий расчищать улицы от сугробов и
помогают в госпитале. Еще пишет, что Евгения Павловича так и не призывают
из-за слабого зрения и что теперь он заведующий гороно, а директором
вместо него математичка Софья Захаровна, которая ставила Виктору двойки.
Было приятно в десятый раз перечитывать письмо и вдруг обнаруживать
в нем что-то новое, до этого пропущенное, и объявлять об этом Генке. А
Генка, в свою очередь, тоже перечитывал письма от Иры и, улыбаясь,
рассказывал, о чем она писала.


* * *

Ясным мартовским полднем Чупахин и Жохов шли на лыжах берегом,
осматривая свой сектор наблюдения. Такие осмотры были каждый день на
восток и на запад от поста. Лыжи шуршали по насту, было легко и весело на
душе от такого солнечного и по-весеннему радостного дня.
- Гляди, - зашептал вдруг Жохов, показывая палкой на один из торосов
в ледовом припае.
Чупахин увидел большую темно-серую нерпу и ее маленького детеныша,
беленького и пухленького. Они лежали возле полыньи. Мать кормила
детеныша. Он жадно припал к вымени и нежно похрюкивал, очень похоже на
поросенка. Но потом Чупахин понял, что похрюкивает как раз мать, а не
детеныш. Беленький, пушистый и очень милый детеныш слабо всхлипывал и
захлебывался молоком. Казалось, он обиделся на мать, что она была где-то
в море и забыла про него, и он так долго был один. Мать же, оправдываясь,
успокаивала детеныша.
Парни замерли и с улыбкой наблюдали за этой сценой. Жохов сделал
неосторожное движение, снег хрустнул, и нерпа, тревожно глянув на людей
большими черными глазами, мгновенно исчезла в полынье. Детеныш тоже очень
проворно скрылся в снежной норе. Все произошло так быстро, что матросы
переглянулись, пораженные проворством зверей, казалось бы очень
неуклюжих.
Чупахин и Жохов подошли к норе. Она была сделана в сугробе рядом с
полыньей, где исчезла нерпа-мать. Заглянули в нору. Зверек лежал, закрыв
глаза со страху. Забавная мордочка выражала покорность и мольбу о
помиловании.
- Давай посмотрим, - предложил Чупахин.