"Чарльз Перси Сноу. Смерть под парусом " - читать интересную книгу автора

- Ну и какое же было у неё лицо? - спросил я.
- Такое, будто она раздавила ногой какую-то гадину. Отвращение,
испуг... и вместе с тем явное облегчение, - ответил бесстрастным тоном
Финбоу.
- Не может этого быть, - заявил я.
- Эвис прелестная девушка, - констатировал Финбоу без всякой связи с
предыдущим, что бывало с ним и прежде, когда он говорил об Эвис. - И к тому
же неплохая актриса. Но сейчас её гнетёт постоянный и отнюдь не напускной
страх. И я никак не могу понять, что её страшит.
Наш поезд проезжал Норт-Уолшэм, и Финбоу некоторое время смотрел на
мелькавшие за окном вагона холмы, покрытые лесом.
- А все-таки, - заметил он, - нет ничего милее бескрайних равнинных
просторов! Вот здесь, например, на каждом шагу чувствуешь дыхание города. В
тех болотистых местах, откуда мы с тобой сейчас едем, я предпочитаю быть в
разгар зимы. И все-таки нет ничего прекраснее рисовых полей Китая и степей,
уходящих вдаль по обе стороны Сибирской железной дороги.
В тот момент меня меньше всего интересовали извращённые эстетические
вкусы моего друга, и я сварливо спросил:
- Ну а что ты думаешь об остальных... о Кристофере и Филиппе?
- Филипп не способен на сильную ненависть, - улыбнулся Финбоу. - Равно
как и на пылкую любовь. Боюсь, Тони сама скоро в этом убедится. Этот юноша
создан для романтической любви. Его чувство навеяно романтической атмосферой
парижской богемы и кончится сразу же, как только он соприкоснётся с прозой
жизни. Ты, наверное, обратил внимание на наш вчерашний разговор. Он
обаятелен, спору нет, и абсолютно безволен. Но если он вообще способен
кого-нибудь невзлюбить, то именно таким человеком был Роджер. Помнишь, как
он читал вчера газетное сообщение об убийстве?
- Да, - ответил я. - Я опасался, что это подействует кое на кого
угнетающе, а они обратили все в шутку.
- А кто задал этот шутливый тон? - спокойно спросил Финбоу. - Все
говорили так, будто речь идёт о чем-то забавном и не заслуживающем внимания.
Филипп переживает смерть Роджера не больше, чем миссис Тафтс. И он не
старался это скрыть, когда рассказывал мне о неприязни, которую испытывала
Тони к Роджеру. Он довольно недвусмысленно дал понять, что был бы удивлён,
если бы Роджер произвёл хорошее впечатление на Тони.
Я органически не выношу всякие догадки и домыслы.
- Финбоу, все это такие мелочи, - возразил я, - что ты не имеешь права
обвинять в убийстве кого бы то ни было на основании подобных улик.
Финбоу в ответ улыбнулся.
- А ты что же, воображал, что они будут показывать зубы и рычать?
Мелочи - это мои отправные точки. Мы имеем дело с живыми людьми, а не с
ходульными преступниками, существующими в представлении Алоиза Беррелла.
- Ну а Кристофер? Что ты о нем скажешь? - упрямо гнул я свою линию.
- У Кристофера есть работа, есть любимая девушка, и поэтому вполне
естественно, что он бодр и весел. Будучи человеком хорошо воспитанным, он не
выставляет напоказ свою радость. Но ты помнишь, каким тоном он рассказывал о
пребывании в Сан-Пеллегрино и о Роджере? - спросил Финбоу. - А потом за
обедом, когда он стал высказывать свои догадки по поводу исчезновения
судового журнала и говорил о своеобразном юморе Роджера? Все это он говорил
тоном, лишённым каких бы то ни было эмоций. Правда, в конце он все же