"Чарльз Перси Сноу. Смерть под парусом " - читать интересную книгу авторапереплёт.
- Нет, тот потолще, - заметил Уильям, но Беррелл уже вытащил из-под блокнота книгу и разглядывал её со всех сторон. Ничего предосудительного, это была всего-навсего "Клаудина в Париже", которую Филипп, по-видимому, захватил с собой почитать перед сном. Пробежав глазами название, Кристофер ехидно ухмыльнулся. Но каково же было моё удивление, когда я увидел, что Алоиз Беррелл покраснел до корней волос и торопливо положил книгу обратно. Целую минуту я не мог собраться с мыслями. Полицейский сыщик, впадающий в восторженный экстаз, едва речь заходит о расследовании преступлений, - явление довольно странное, но полицейский, смущающийся, как викторианская барышня, - это вообще нечто немыслимое. Я припомнил, как нарочито подчёркнуто он произнёс слово "похоть" несколько минут назад. Внезапно его фамилия открыла мне глаза. Он ирландец, и это все объясняет. Не раз сталкивался я с ханжеской сверхстыдливостью ирландских католиков, которая породила такие позорные явления в Америке, как цензура в Бостоне, междоусобные войны гангстеров, мистера Джеймса Джойса, а в настоящий момент послужила причиной странного замешательства сержанта уголовной полиции Алоиза Беррелла. Не успел он опомниться от одного удара, как за ним последовал другой. Мы повели его в каюту, которую занимали Эвис и Тони, - последнее из всех возможных мест на яхте, где мог быть спрятан пистолет. Он постучал в дверь и вошёл. Я успел только мельком увидеть Тони, которая сидела на коленях у Филиппа и обнимала его, как дверь перед моим носом тут же захлопнулась, и лицо Беррелла, оказавшегося по эту сторону двери, стала заливать густая - Отвратительно, - указал он на закрытую дверь, - когда молодые люди собираются компаниями и занимаются амурами без зазрения совести у всех на глазах, - и добавил, подумав: - А тут ещё рядом лежит убитый. Сзади раздался чей-то приятный голос: - И ведь что любопытно - такова природа людей: они наиболее склонны крутить амуры, как метко подметил этот джентльмен, именно в такие моменты, когда, скажем, произошло убийство. И заметьте, неожиданно свалившаяся беда - гораздо более сильный возбудитель эмоций, чем джазовая музыка. [Image003] Я обернулся и поймал усмешку в глазах Финбоу. Он стоял у нижней ступеньки кормового трапа - высокий, элегантный, невозмутимый. Как-то одна моя знакомая сказала про него, что "в глазах иностранцев он эталон мужской красоты англичан", но, поскольку он ей нравился больше, чем она ему, это, возможно, было преувеличением. Впрочем, в какой-то мере эта девушка была близка к истине. Он отличался той красотой, которая, будучи предметом зависти всех европейцев и большей части американцев, придаёт импозантность, но не бросается в глаза. У него было удлинённое худощавое лицо с крупным носом и посеребрённые виски. Злейший его враг мог бы Сказать, что в лице Финбоу есть что-то лошадиное, но с ещё большим основанием его лучший друг назвал бы его внешность весьма |
|
|