"Лемони Сникет. Кровожадный Карнавал ("Тридцать три несчастья" #9) " - читать интересную книгу автора

- О нет! - взвыла Мадам Лулу, услышав свое имя.- Не называйте меня
так! - Она поднесла руку к горлу и дернула шнурок, на котором висел глаз.
Шнурок лопнул, и она бросила его на пол в кучу осколков, продолжая рыдать.-
Меня зовут Оливия, - выговорила она наконец и прерывисто вздохнула. - Я не
Мадам Лулу и не гадалка.
- Тогда зачем вы притворяетесь? - спросил Клаус. - Почему вы в таком
наряде? Почему помогаете Графу Олафу?
- Я стараюсь помогать всем, - печально ответила Оливия. - Мой девиз:
"Давайте людям то, что они хотят". Потому-то я здесь, на Карнавале. Я
притворяюсь гадалкой и говорю людям то, что они хотят услышать. Если сюда
приходит Граф Олаф или кто-то из его соучастников и спрашивает, где
находятся Бодлеры, я говорю им. Если заходит Жак Сникет или кто-то другой из
волонтеров и спрашивает, жив ли его брат, я говорю им.
У Бодлеров в голове толпилось столько вопросов, что они не знали, с
которого начать.
- А где вы берете ответы? - Вайолет показала на горы газет под
столом. - Откуда все эти материалы?
- В основном из библиотек. - Оливия вытерла глаза. - Если хочешь, чтобы
люди считали тебя гадалкой, ты должна отвечать на их вопросы, а ответы на
почти все вопросы где-нибудь да записаны. Просто для этого требуется
какое-то время. Мне пришлось долго собирать свою библиотеку, но у меня пока
еще нет ответов на все вопросы. Поэтому изредка, если я не знаю ответа на
чей-то вопрос, приходится его придумывать.
- А когда вы сказали Графу Олафу, что один из наших родителей жив, -
спросил Клаус, - вы это придумали или знали ответ?
Оливия нахмурилась:
- Граф Олаф не спрашивал меня про родителей карнавальных уро...
Постойте. Голоса у вас звучат по-другому. Беверли, у тебя лента в волосах, а
у второй головы очки. Что происходит?
Трое детей удивленно взглянули друг на друга. Они были так увлечены
разговором с Оливией, что совершенно забыли про свой маскарад. Но теперь
маскарад был, пожалуй, уже ни к чему. Детям требовалось, чтобы на их вопрос
ответили честно и правдиво, и, как им казалось, Оливия скорее даст честные
ответы, если они сами будут честны и правдивы. Поэтому, ничего не ответив,
Бодлеры встали и сняли маскарадное одеяния. Вайолет и Клаус расстегнули свою
общую рубаху, освободили спрятанные внутри нее руки, вышли из брюк с
меховыми отворотами, а Солнышко выпуталась из окутывавшей ее бороды. Не
прошло и двух минут, как Бодлеры оказались в своей обычной одежде - все,
кроме Вайолет, на которой оставался больничный халат с тех пор, как она
находилась в хирургическом отделении. А рядом с ними на полу лежала кучка
маскарадной одежды. Старшие Бодлеры да_ же потрясли энергично головами (в
смысле "стряхнули с волос пудру") и потерли лица, так что исчезли шрамы,
изменявшие их наружность.
- Я не Беверли, - проговорила Вайолет, - и это не вторая голова, а мой
брат. И это не Волчонок Чабо. Это...
- Я знаю, кто она, - прервала ее Оливия, с изумлением их разглядывая. -
Я знаю, кто вы такие. Вы - Бодлеры!
- Да, - подтвердил Клаус и улыбнулся, и сестры тоже улыбнулись.
Казалось, прошло лет сто с тех пор, как их называли Бодлерами, и теперь,
когда Оливия догадалась, кто они такие, они словно наконец стали самими