"Лемони Сникет. Изуверский интернат ("Тридцать три несчастья" #5) " - читать интересную книгу автора

какие бы то ни было подарки своему завучу, а уж тем более карамели, которые
они и сами любили и не ели давным-давно. Поэтому они пошли за Ниро через
лужайку в большой зал. Квегмайры последовали их примеру и по дороге, задрав
головы, разглядывали похожие на надгробия здания, которые при лунном свете
выглядели еще более зловещими. - Сегодня, - объявил Ниро, - я буду играть
скрипичную сонату моего сочинения. Она продолжается не больше получаса, но я
сыграю ее двенадцать раз подряд.
- Прекрасно, - одобрил Учитель Чингиз. - Осмелюсь признаться, завуч
Ниро, я большой поклонник вашей музыки. Ваши концерты - одна из главных
причин, почему мне захотелось работать в Пруфрокской подготовительной.
- Что ж, очень приятно это слышать, - проговорил Ниро. - Не много
найдется людей, которые ценят мой талант.
- Я вас понимаю, - подхватил Учитель Чингиз. - Вот я, например, лучший
учитель гимнастики в мире, и тем не менее в мою честь не устроили ни одного
парада.
- Безобразие. - Ниро покачал головой.
Бодлеры и Квегмайры, шедшие позади взрослых, переглянулись: все эти
хвастливые речи вызывали у них отвращение, но они не смели и словом
обменяться, пока не добрались до зала и не сели как можно дальше от
Кармелиты Спатс и ее противных друзей.
Имеется одно, и только одно преимущество у тех, кто, не умея играть на
скрипке, упорно продолжает это делать. Оно состоит в том, что они зачастую
играют очень громко и не слышат, как переговариваются слушатели. Конечно,
весьма невежливо разговаривать во время концерта, но если игра бездарная,
исполнитель никуда не годится, а концерт длится шесть часов, невежливость
простительна. Так было и в тот вечер, когда завуч Ниро вышел на сцену и
после короткой вступительной хвастливой речи заиграл свою сонату.
Когда слушаешь классическое музыкальное произведение, бывает забавно
разгадывать, что вдохновляло композитора написать то или иное сочинение.
Иногда композитор вдохновляется природой, и тогда в своей симфонии он
подражает трелям птиц и шелесту деревьев. В других случаях композитора
вдохновляет город, и тогда сочинение подражает звукам городского транспорта
и людским шагам и голосам. Сочиняя же свою сонату, Ниро, очевидно,
вспоминал, как при нем кто-то мучил кошку: музыка была громкой и визгливой,
что позволяло разговаривать во время ее исполнения. Пока Ниро пиликал на
скрипке, ученики Пруфрокской подготовительной школы начали переговариваться
между собой. Бодлеры заметили даже, что мистер Ремора и миссис Басс, которым
полагалось следить, кто из учеников должен купить для Ниро кулек карамелей,
хихикают в заднем ряду и делят банан на двоих. Только Учитель Чингиз,
сидевший в середине переднего ряда, казалось, внимательно слушал.
- От нашего нового учителя гимнастики мурашки по коже бегают, -
заметила Айседора.
- Уж это точно, - согласился Дункан. - Наверное, из-за его вороватого
взгляда.
- Вороватый взгляд у него потому, - Вайолет и сама бросила вокруг
вороватый взгляд, желая удостовериться, что Учитель Чингиз не слышит, -
потому, что на самом деле он не Учитель Чингиз. И он вообще не учитель
гимнастики. Он - замаскированный Граф Олаф.
- Я знал, что ты его узнала, - обрадовался Клаус.
- Граф Олаф?! - воскликнул Дункан. - Какой ужас! Как он напал на ваш