"Лемони Сникет. Зловещая лесопилка ("Тридцать три несчастья" #4) " - читать интересную книгу автора

- Спрячете нас от Ширли? - спросила Вайолет.
- Хенипул? - спросила Солнышко, что означало: "Разгипнотизируете
Клауса?"
- Нет, - признался Чарльз. - Ничего подобного я сделать не могу. Сэр
очень на меня разозлится, а этого допускать нельзя. Но завтра я постараюсь
незаметно принести вам на ланч немного изюма. Хорошо?
Хорошего в этом, разумеется, ничего не было. Изюм хорош для здоровья,
стоит недорого, и некоторые даже находят его очень вкусным. Но мало кому
придет в голову ждать от него практической пользы. На самом деле изюм - одна
из самых бесполезных вещей, какие Чарльз мог предложить, если он
действительно хотел принести пользу. Но Вайолет ему не ответила. Она
смотрела в дальний конец коридора и думала. Солнышко ему тоже не ответила,
она уже ползла к двери в библиотеку. У Бодлеров-сестер не было времени на
разговоры с Чарльзом. Им надо было составить план, и составить быстро.
Бодлеровские сироты находились в очень трудном положении и дорожили каждой
секундой, чтобы запастись чем-то более полезным, чем изюм.


Глава одиннадцатая

Мы уже обсуждали вопрос о том, что первое предложение книги часто
говорит вам, о чем в ней пойдет речь. Вы, конечно, помните, что эта книга
началась предложением: "Бодлеровские сироты смотрели сквозь покрытое сажей
окно вагона на угрюмую черноту Конечного Леса, размышляя о том, станет ли их
жизнь когда-нибудь хоть немного лучше", и речь в ней пошла о событиях
ужасных, о жизни безотрадной, как и обещало первое предложение. Я напоминаю
вам об этом лишь затем, чтобы вы поняли чувство страха, которое испытывали
Вайолет и Солнышко Бодлер, раскрывая книгу в библиотеке лесопилки
"Счастливые Запахи". Чувство страха проснулось в них, разумеется, еще до
прихода в библиотеку. Одна часть этого страха объяснялась жестоким и
несправедливым обращением Сэра. Другая - неспособностью Чарльза, при всей
его доброте, им помочь. Еще одна - тем, что Клауса снова загипнотизировали.
И конечно же, львиная доля этого страха - выражение "львиная доля" здесь
означает "большая часть" и не имеет никакого отношения ни ко львам, ни к
дележу добычи - объяснялась тем, что Граф Олаф - или Ширли, как он требовал
себя называть, - вернулся в жизнь Бодлеров, неся им новые беды.
Но, открыв "Передовую окулярную науку" доктора Джорджины Оруэлл,
Вайолет и Солнышко испытали дополнительную порцию страха. Первое предложение
книги гласило: "В этом фолианте будет предпринята попытка критически
исследовать в квазиинклюзивной трактовке эпистомологию офтальмологически
добытых оценок окулярных систем и последующих настоятельных усилий, насущно
необходимых для устранения патологических состояний". Как только Вайолет
прочла его сестре вслух, обе они испытали тот ужас, который приходит, когда
вы начинаете читать очень скучную и трудную книгу.
- Боже мой, - сказала Вайолет, ломая голову над тем, что такое
"фолиант".
- Гардж! - сказала Солнышко, ломая голову над тем, что такое
"трактовка".
- Если бы у нас был словарь, - мрачно сказала Вайолет, - мы бы смогли
разобраться в смысле этого предложения.