"Сергей Снегов. Язык, который ненавидит " - читать интересную книгу автора

варева? Сами поедают, потчуют друзей... Почему бы нам не выпросить немного и
для себя? Могут шугануть, да ведь попытка не пытка.
Прохоров проворно соскочил с нар и схватил бачок.
- Пошли, Сергей. Условия такие: я несу бак, ты выпрашиваешь баланду.
Тискать роман и раскидывать чернуху, выражаясь по-лагерному, ты мастер. Так
вот - сегодня ты должен превзойти самого себя - в смысле переплюнуть любого
оратора.
- Будь спокоен. Пламенные проповеди епископа Иоанна Златоуста покажутся
невнятной мямлей сравнительно с моей речью к поварам.
Но вся заранее расхваленная моя речь свелась к двум умоляющим фразам.
Прохоров взметнул пустой бачок на раздаточный столик, из окна выглянул
упитанный поварюга - щеки шире плеч - а я, смешавшись, пробормотал:
- Кореш, будь человеком. Нам бы остатку, понял...
Повар вытаращился на меня и издевательски ухмыльнулся. Видимо, еще не
было случая, чтобы Уксус Помидорычи из "пятьдесят восьмой" осмеливались
просить добавки. Он взял бачок, кликнул помощника и пошел с ним к котлам.
Спустя минут пять - наливали в бачки литровыми черпаками - оба они единым
махом водрузили на столик наполненную доверху посуду. Повар со смешком
снабдил меня ценным наставлением:
- Тащи, доходяга. И не обварись, суп горячий.
Я поманил скрывавшегося в тени Прохорова.
- По условию, носка - твоя.
Но он не сумел даже снять трехведерный бак со стола. Вдвоем мы все же
стащили его на землю, не пролив и капли драгоценного варева. Вцепившись в
ручки бака, мы потащили добычу в барак. Но руки долго не выдерживали
тяжести, мы менялись местами. Это удлиняло отрезок пути без остановок не
больше, чем на десяток метров. Потом Прохоров предложил тащить в четыре
руки. Стало легче держать бак, зато трудней двигаться: идти приходилось
боком вперед. На полдороге, у каменной уборной, солидного домика с обогревом
и крепкой крышей - сконструировали для пурги и тяжкоградусных морозов - я
попросил передыха.
- Отлично! Пойду облегчусь, - сказал Прохоров и направился к уборной.
Но его остановил парень из "своих в доску" и заставил вернуться.
- Парочка заняла теплое местечко, так он сказал, - объяснил Прохоров
возвращение.
Мы с минуту отдыхали, потом снова взялись за ручки. Из уборной вышли
мужчина и женщина, к ним присоединился охранявший любовное свидание - все
трое удалились к другому краю лагеря, там было несколько бараков для
бытовиков и блатных.
- Мать-натура в любом месте берет свое, - сказал Прохоров,
засмеявшись. - Теперь так, Сергей, через каждые сто шагов остановка на три
минуты. Шаги считаешь ты, ты физмат кончал, а я лишь электрик.
- Электрики без математики - народ никуда, - возразил я, но начал
считать шаги.
Втащив ношу в барак, мы поставили бачок на длинную скамью,
протянувшуюся вдоль стола, и сами изнеможденно повалились на нее по обе
стороны бака - так уходились, что не было сил сразу хвататься за ложки.
Барак мощно спал, наполняя воздух храпом, сонным бормотанием и
разнообразными испарениями. Я предложил будить всех и каждому выдавать по
миске супа. Прохоров рассердился.