"Сергей Александрович Снегов. Норильские рассказы " - читать интересную книгу автора

В обвинительном заключении был закон от 1 декабря, а в приговоре не
упоминалось.
- Пощадили вас. По молодости, очевидно. Вам сколько?
Он вдруг впал в раздражение:
- Не стройте из себя младенца! В двадцать шесть лет пора покончить с
детской наивностью! Закон от первого декабря тридцать четвертого года принят
после убийства Кирова и предусматривает только одно наказание - смертную
казнь. Если бы он оставался в вашем приговоре, ваш прах уже везли бы в
крематорий.
Землистое лицо Дебрева сердито дергалось. Мне показалось, что он
беспричинно возненавидел меня. Я сказал сколько мог спокойней:
- Вы, очевидно, хорошо разбираетесь в уголовном кодексе?
- И не только в уголовном,- буркнул он.- Я по старой профессии -юрист.
Правда, уже давно на партработе... А с вашими судьями когда-то
приятельствовал. Что, впрочем, мне не помогло, скорей - наоборот.
Мы с минуту помолчали. Заключенный наверху рыдал на той же надрывной
ноте. Я попросил:
- Если вы юрист, то расскажите, что означают мои статьи. Мне объяснили,
но не уверен, что правильно понял.
Он оживился:
- Надо понимать, надо! Теперь эти пункты пятьдесят восьмой статьи будут
сопровождать вас всю дальнейшую жизнь, станут важнейшей вехой вашей
биографии. Итак, пункт восьмой - террор. Но добавленный к нему пункт
семнадцатый устанавливает, что лично вы ни пистолета, ни ножа, ни тем более
бомбы в руки не брали, а только сочувствовали террористам, были, стало быть,
их идейным соучастником, когда они готовили покушения на наших испытанных
вождей...
- Не было этого! - крикнул я.- Никогда не было.
- Надо было судей убеждать в своей непричастности к террору, а не меня.
Продолжаю. Пункт десятый гласит, что вы болтун и высказывали антисоветские
мнения другим людям, а о наличии таких ваших слушателей категорически
свидетельствует пункт одиннадцатый, утверждающий, что организация трепачей в
количестве не менее двух человек вела рискованные разговоры, в смысле -
занималась антисоветской агитацией. И один из этих трепачей были вы. Теперь
ясно? Хороший это пункт - десятый в пятьдесят восьмой статье. За любое
сомнительное словечко в любой болтовне - тюрьма, вот его смысл. А для
крепости, чтоб не выбрались скоро на волю, еще пункт восьмой навесили -
тяжкая гиря на шею.
- Вы издеваетесь надо мной, Дебрев.
- Не издеваюсь, а разъясняю реальное положение,- холодно отпарировал
он.- Уж доложил вам, судьи ваши - народ серьезный и ответственный, знаю это
по личному знакомству с ними. Уж если припечатают, так надолго... Не всем
сносить такую печать... Вы, правда, по-современному, почти юноша. Хватит
жизни и после заработанной десятки...
Я в ярости заметался по камере.
- Никакой десятки, слышите, Дебрев! Завтра напишу заявление и потребую
немедленного пересмотра приговора. Меня освободят, вот увидите!
Он невесело покачал головой.
- Юноша, утешаете себя несбыточными мечтаниями. Заявление от вас примут
только в том случае, если вы докажете, что вовсе не тот человек, которого